Эпидемия безбрачия среди русских крестьянок. Спасовки в XVIII–XIX веках

Это позволяет выдвинуть гипотезу, что внезапный разворот тенденции к уклонению от брака у спасовок прихода с. Купля в районе 1830–1834 гг. был связан с реформистским движением, назревавшим в среде спасовцев в этой части Владимирской губернии и в соседней Нижегородской. Такая связь могла бы объяснить очевидное единодушие, с которым спасовки трех удельных деревень прихода начали где-то около 1830 г. выходить замуж: в отличие от постепенного распространения неприятия брака в Случково и Алёшково в XVIII в., возврат к замужеству был, похоже, незамедлительной реакцией на изменения в вероучении. Кажется также, что эта перемена приветствовалась большинством спасовцев прихода с. Купля, и только несколько девиц упрямо продолжали сопротивляться замужеству[406]. В раннем XIX в. здешние спасовцы вышли из подполья и объявили свою истинную веру (они, возможно, сделали это еще в XVIII в., несмотря на то что священники в то время записывали их под общей рубрикой «раскольники»). Именно спасовцы, которые совершенно не скрывали своей веры, могли, скорее всего, положительно отнестись к преобразованию согласия и, вполне вероятно, были среди поборников этих реформ. Мы знаем к тому же, что как минимум один из Спасовых наставников из Гороховецкого уезда имел связи с ковровским наставником большеначальников. Из источников второй половины XIX в. — докладов противостарообрядческих миссионеров — нам также известно, что спасовцы были в то время самыми многочисленными из всех староверов уезда; к сожалению, миссионеры не делали различия между спасовцами большого и малого начал и, возможно, не были в курсе их разногласий[407]. С другой стороны, мы знаем, что по крайней мере до 1850 г. Спасовы мужчины продолжали венчаться в православной церкви, так как переписчик податной ревизии 1850 г. оставил молодых Спасовых жен в описях их дворов вместо того, чтобы исключить их из этих списков как поморских жен.

Возврат к браку не был, возможно, таким уж конфликтным вопросом, потому что женщины во многих традиционных Спасовых общинах тоже вскоре начали выходить замуж. Чиновник Министерства внутренних дел, который в 1850-х гг. вел расследование по старообрядцам в Ярославской губернии, сообщал, например, что спасовцы считали греховным половое сношение между супругами после определенного возраста[408]. Он не указал, какая именно ветвь Спасова согласия придерживалась таких воззрений; вероятно, он имел в виду спасовцев малого начала, не понимая, что подобные брачные порядки уже были установлены у некоторых других беспоповцев: брак и производство потомства, пока молоды, затем, в некий момент зрелого возраста, раздельное проживание супругов, воздержание от половых сношений и статус полноценных адептов своего вероучения[409]. Особо хорошо осведомленный источник — архимандрит Павел Прусский (Леднев), настоятель Никольского единоверческого монастыря в Москве, родившийся в среде федосеевцев, в 1850-х гг. инок и глава федосеевского монастыря на Мазурских озерах в Восточной Пруссии, в 1860-х ратовавший за брак старообрядец-поморец, затем, в 1867 г., присоединившийся к единоверью — в середине 1880-х сообщал, что именно таковы были обычаи среди спасовцев малого начала[410]. Другие надежные источники второй половины того века свидетельствуют о том, что спасовцы малого начала — так же как их соперники-большеначальники — ввели у себя службу бракосочетания без священников[411]. С другой стороны, лаконичное федосеевское обличение спасовских заблуждений, опубликованное в 1915 г., выделяет как особо грубые нарушения принятие крещения и венчания от православных священников[412]. Возможно, федосеевец здесь пережевывает традиционное, но в то время в большой степени устаревшее обвинение, однако были на самом деле некоторые спасовцы (именовавшиеся глухими нетовцами), которые продолжали венчаться и крестить своих детей в православных церквях[413].