Эпоха раздела. Начало. Книга первая

Толпа ревела. Многие, стоящие впереди, творили охранительные знаки, отгоняющие злых духов, иные же, напуганные столь мощным колдовством, старались побыстрее убраться подальше – чтобы невзначай не стать жертвой заезжего мага.

Публика в массе своей была настроена очень враждебно по отношению к циркачу, который вздумал их развлекать подобным образом, по праву подозревая его в колдовстве.

А он (вместо того, чтобы прекратить раздражать толпу) своими прыжками и убраться отсюда по добру по здорову, продолжал прыгать и, казалось, не мог остановиться по своей воле.

Вокруг все сильнее раздавались возгласы негодования. Они служили предвестниками неминуемой скорой смерти для возмутителя спокойствия, но вдруг он неожиданно упал на землю и затих. Он выглядел совершенно измученным, жизнь еле теплилась в нем.

На его тощей шее болтался странный каменный амулет, слегка светившийся изнутри, в котором я сразу же узнал осколок того самого камня, что чуть не убил меня самого. А, может, это был вовсе не осколок, а другой камень, но, в любом случае, он был таким же.

Пока толпа решала, что делать с бедолагой, я отыскал старшину и убедил его, что во всем виноват именно этот амулет, который и заставил незадачливого фокусника прыгать до полного изнеможения.

Конечно, сила маленького камня была несравнима с силой большого, но и он обладал достаточной мощью, чтобы подчинить себе одного человека. Я предложил старшине сделку: я помогаю полностью излечить виновника всеобщей суматохи – сейчас полумертвого – чтобы он, придя в себя и восстановив силы, дал подробные показания, кто, где и когда дал ему этот амулет, а сам забираю камень для исследований.

Я знал, что сейчас камень не опасен – он уже наелся жизненной силы неосторожного охотника до приключений, и пока будет ее переваривать, я могу делать с ним все, что захочу.

Мы ударили по рукам, старшина поспешил успокоить толпу, а я занялся мнимым колдуном. Как только я снял с него амулет, он перестал дергаться и погрузился в глубокий сон.

Сторожевое помещение, в которое его отнесли, отлично охранялось – чтобы никто раньше времени не убил циркача.

Я считаю, что бедолаге, действительно, повезло – в момент наивысшей опасности для его жизни я оказался рядом и смог убедить старшину пока оставить его в живых. Но, каюсь, я не стал дожидаться, пока он проснется, и его допросят, а дал деру из поселения, по пути прихватив долото и большой молоток из ближайшей кузни.