Эпохи Айры. Книга первая

— Владыка Эниф, — сказал он, чуть понизив голос. — Вы должны знать, что я не сообщал Вашему отцу о том, что мы отправились на Сафир. Письма с Тэлира в Вашей каюте на столе. Последнее от Риалена прибыло перед нашим отбытием в Тарос.

Эниф, прервав эльфа, молча кивнул ему и указал на друзей.

— Познакомьтесь. Сирра Цефея. Возможно, ты слышал о ней в Алморре. С недавних пор она старейшина Вечного совета. Это сирра Рубин. Он преподаватель в Академии Алморры. — Коротко представил он. — Рубин, Цефея, это старший помощник «Отважного» Алеар. Он определит вас в каюту и позаботится об ужине. Я буду у себя.

С этими словами Эниф удалился, а старший помощник, проведя друзей в просторную каюту с двумя койками, сообщил, что к ужину пришлет за ними юнгу. Оставшись наедине, Рубин и Цефея оглядели каюту.

— Уютно. — Сдержанно заметил Рубин, бросая сумки на пол около кормового окна. От Цефеи не ускользнул холодный тон, с которым ее друг сообщил свое мнение о каюте.

Хранящая понимала, что Рубин, равно как и она сама, задумался о причинах, по которым предоставленная каюта была столь благоустроена. В ней располагались две небольшие, но удобные кровати под пологом, туалетный столик с резным зеркалом, кресло, письменный стол и стул. Здесь даже обнаружилось место для небольшого стеллажа, на котором разместились тэлирские книги, значительную часть которых составляли поэмы и романы. Осмотрев корешки книг, Цефея выразительно взглянула на друга.

— Неожиданно для аскета, не так ли? — спросила она, но в ответ Рубин лишь неуверенно пожал плечами.

«Отважный», рассекая волны, держал курс на Сафир. Наступила ночь, но Эниф так и не вышел к друзьям. Он заперся в своей каюте и, со слов Алеара, занялся вопросами Тэлира. В итоге Цефея и Рубин ужинали в компании старпома, который оказался весьма приятным собеседником. Он, конечно, не говорил на сенторийском (или же не хотел на нем говорить)46, но поддерживал душевные беседы на родном языке. Говорил он бегло, громко, четко, что было совершенно нехарактерно для эльфа. Речь его не была привычно певучей, однако Цефея была очарована его манерой разговорам.

— Не судите строго, сирра, — просил Алеар, прощаясь с Хранящими перед тем, как заступить на вахту. — Я вырос на Архе и до сих пор не могу избавиться от их произношения. Мне сложно соблюдать все тонкости тэлирского языка.

— Выходит, архарийский делает вашу речь такой интересной? — переспросила Цефея. — И вы знаете еще языки? Кроме тэлирского?

— Верно, сирра. Но, согласно присяге, я не имею права, находясь на судне «Отважный» говорить на каком-либо другом языке, кроме тэлирского.

— Эниф столь же строгий капитан, сколь суровый наставник. — С улыбкой заметила Цефея.

— Какой он наставник мне неизвестно, но капитан он справедливый. Мне не на что жаловаться. Доброй ночи.

Хранящий Хроноса избегал друзей. На протяжении первых трех дней пути Цефея ни разу не видела его и это начинало тревожить Хранящую. К тому же не привыкшая к качке, Цефея первые дни вовсе не высыпалась. Из-за этого она некоторые ночи проводила на верхней палубе, где ей становилось чуть легче. Если в эти часы на вахте стоял Алеар, то Цефея могла провести часть ночи за разговорами о Тэлире и Звездном доле, который эльфы звали Мералид.

Однако, в одну из ночей на вахте стоял Эниф. Он глядел в темноту холодным взглядом стальных зрачков, глубоко задумавшись о чем-то. Цефея была готова направиться к нему, но в этот миг ее наставник повернулся к ней и покачал головой, безмолвно прося оставить его одного. Хранящая была вынуждена вернуться в каюту.

— Почему мне кажется, что Эниф не рад нашему присутствию на «Отважном»? — спросила Цефея, ложась рядом с Рубином. Она положила голову на его грудь и глубоко вздохнула.

— А почему он должен радоваться этому, Цефея? — спросил избранник Файро. Он провел рукой по ее волосам. — Мы не имеем права просить его рассказать что его терзает. «Отважный» долгие годы служил ему укрытием от Тэлира и Сентория. Это судно было лишь его. Он здесь господин. И неожиданно ему приходится мирится с нашим присутствием здесь. Мне иногда кажется, что ты забываешь, что Эниф не просто твой наставник, он еще и князь Тэлира. Эти тайны касаются его семьи и народа. Если бы он мог поговорить с нами об этом — уверен, он бы уже сделал это.

— Мы не знаем о нем ничего… — начала Цефея и тут же ощутила, как мышцы Рубина напряглись.

— А что нам следовало бы знать? — уточнил он. — Что поменялось бы, если бы ты не знала историю моей жизни? Я здесь, Цефея. Рядом с тобой, следую за тобой на Сафир, равно как и Эниф. Иного доказательства его верности искать не стоит.

— Я пыталась заговорить с ним о семье. — Призналась Цефея.

— И что же он ответил тебе? — с улыбкой спросил Рубин, будто предугадывая ответ.

— Примерно то же, что и ты сказал мне. Ничего иного знать мне не стоит.