8000 солдат Шведского добровольческого корпуса (и 725 норвежцев, приданных этому подразделению) были самым крупным и наиболее боеспособным иностранным соединением из пришедших на помощь Финляндии. 300 членов Финско-американского легиона закончили подготовку и прибыли на фронт под Виипури только 12 марта29
. Другие прибыли слишком поздно, чтобы успеть поучаствовать в каких-либо боях; в эту категорию входили 800 датчан, 350 венгров и 420 человек Иностранного легиона («Отряд Сису»), представлявших 26 различных национальностей. Другие потенциальные добровольцы даже не добрались до Финляндии. В Англии неизлечимый романтик Кермит Рузвельт, сын бывшего президента Теодора Рузвельта, отказался от службы в британской армии, чтобы возглавить британские добровольческие силы численностью около 1000 человек. Однако 13 марта этот самозваный крестоносец и большинство его добровольцев все еще находились в Англии: даже те немногие, кто уже отплыл в Финляндию, прибыли слишком поздно, чтобы принять участие в боях30. Было очевидно, что для того, чтобы подкрепление поступило в количестве значительном с военной точки зрения, потребуется нечто более предсказуемое, чем добровольческие силы.Парадоксально, но вопрос о том, принимать ли организованные военные части из-за границы, являлся одной из самых сложных дилемм, стоявших перед маршалом Маннергеймом и тремя-четырьмя чиновниками, определявшими внешнюю политику Финляндии военного времени31
. С 5 февраля и до последнего дня войны им приходилось взвешивать шансы на то, что англо-французские экспедиционные силы бросятся на помощь Финляндии, – как американская кавалерия в современной голливудской эпопее – но без гарантированного счастливого конца. В течение этих пяти захватывающих недель маленькая Финляндия вполне могла держать в своих руках судьбу Европы, если не всего мира.Чтобы понять эту нобычную ситуацию, необходимо рассмотреть несколько фактов, которые на первый взгляд далеки от советско-финского конфликта. Первый и, пожалуй, ключевой факт – жизненно важное значение для экономики Германии месторождений железной руды в Швеции, крупнейшие из которых находятся на севере страны. Промышленник Фриц Тиссен советовал Гитлеру, что контроль над этой рудой для Германии – вопрос жизни и смерти32
. Зная это, британское и французское правительства, естественно, стремились использовать любую возможность помешать доставке шведской руды своему врагу. В силу географических и стратегических факторов единственным возможным сухопутным маршрутом союзников к северным месторождениям шведской руды была железная дорога, которая заканчивалась в норвежском порту Нарвик и заодно являлась также наиболее практичным маршрутом в Финляндию.Во-вторых, французы стремились отвлечь от своей территории нацистскую военную машину, которая продемонстрировала подавляющую мощь своего блицкрига в Польше. Для них открытие новых фронтов в далеких странах было весьма заманчивой перспективой33
.Наконец, необходимо отметить, что обо всем вышеупомянутом были прекрасно осведомлены официальные лица шведского правительства.
Отчеты о заседании Высшего военного совета в Париже 19 декабря 1939 года делают очевидной связь этого вопроса с Финской войной. Там французы взяли на себя инициативу и предположили, что профинские симпатии норвежского и шведского народов могут дать союзникам возможность под видом помощи финнам взять под контроль шведские рудники. Эта циничная операция должна была проводиться в поддержку резолюции Лиги Наций, призывающей государства-члены оказать помощь Финляндии. Предварительное планирование приобрело более конкретную форму на очередном заседании Высшего военного совета 5 февраля, когда для предполагаемой экспедиции были определены конкретные подразделения, в основном британские. 8 февраля британский комитет начальников штабов рекомендовал отправить экспедиционный корпус численностью 100 000 человек; однако, поскольку большая часть войск требовалась для обеспечения безопасности коммуникаций и противодействия ожидаемому проникновению Германии в Швецию, для помощи финнам можно было выделить только две или три бригады (от 7000 до 10 500 человек). К 18 февраля был разработан график высадки; первые части должны были высадиться в Нарвике 20 марта. Чтобы уложиться в этот график, первые корабли должны были покинуть британские порты 12 марта – дата, которой суждено было стать роковой34
.И финский министр в Париже Харри Хольма, и военный атташе полковник Паасонен с воодушевлением трудились над реализацией планов союзников по формированию экспедиционных сил. Их инициатива выходила за рамки как инструкций, так и пожеланий министра иностранных дел Таннера, хотя, возможно, в случае с маршалом Маннергеймом, чьи контакты с полковником Паасоненом были более тесными, чем у министра иностранных дел, дело обстояло совсем иначе35
.