Эра Дракулы

– Эй ты, Паркер, – начал я, – а что ты знаешь об этих марсианах? Может, сообщишь нам что-нибудь полезное?

Мелкий хмырь прихватил с собой бумажный коричневый пакет с морковными палочками, которыми теперь хрустел, как кролик – причем скорее от нервов, чем по диетическим причинам. Он взмахнул своим морковным жезлом и приступил к лекции.

– Я получал послания с Красной планеты много лет – через эфир. Поначалу я пользовался услугами медиумов, но потом придумал аппарат, который позволил мне отказаться от посредников. Мутный кристалл и набор камертонов.

Челленджер рявкнул на Паркера, перепугав того:

– Галиматья и словоблудие.

– Марсиане принесут на землю новую эпоху мира, – принялся настаивать мелкий.

Паркер говорил скорее как теософ, чем ученый. Я уже видал подобное. После того как Дракула неопровержимо продемонстрировал, что вампиры живут среди нас, различные организации – газеты, университеты, правительства – были вынуждены всерьез рассматривать предметы, которые раньше были уделом исключительно психов. Типов вроде Адальберта Абронсия и Ричарда Лестрэнджа[243] теперь стали слушать со всей серьезностью, хотя они остались теми же самыми идиотами, которыми были неделю назад. Тлетворный вздор распространился и наделал больше вреда, чем пользы. Вот вам и вампиры. А теперь еще и марсиане. Хорас Паркер – слышавший голоса в щипчиках для сахара и носивший клетчатые комбинации вместо верхней одежды – был теперь ровней Теслы и Кюри.

– Так на кого они похожи, эти марсиане? – поинтересовался Бастейбл.

– Великая раса Марса, говоря грубо, напоминает людей с двумя ногами, руками, головой, глазами и так далее, – ответил Паркер, обрадовавшись, но явно до сих пор не привыкнув, что люди реально обращают на него внимание. – Но они овощи, а не животные.

– Морковки, – хмыкнул Джурек.

– Скорее брюквы, – Хорас кинул взгляд на морковную палочку в своей руке, – но очень, очень развитые. В их жилах течет зеленый сок. Как и вы, они вампиры. Их питает кровь марсианских животных – безмозглых созданий с корнями, наподобие полипов или трубачей. Но мясные урожаи падают, поэтому Великой расе Марса приходится добывать еду за пределами их канализированных пастбищ.

Я понял, к чему идет дело. Вампиры с Марса.

– Марсиане – это хорошо организованная социалистическая цивилизация, очень практичная к тому же. Им не нужны ботинки или рукава, так как кожа на их конечностях жесткая, как древесная кора. Они размножаются почкованием.

– Ну и в чем тут радость? – спросил я.

– Марсианам неведома концепция веселья.

О, я знал таких типов и на Земле.

– Галиматья, словоблудие и моча летучей мыши, – заревел Челленджер, причем так громко, что космические моряки с Марса, наверное, расслышали его миль за сто. – В марсианских условиях могла эволюционировать только цивилизация двуногих рептилий. Произошедших от динозавров. Тупомордые ящеры, полководцы морозных пустынь. По достижению зрелости некоторые проходят кровавый ритуал и трансформируются. Каждое поколение порождает крокодильских вампирских повелителей.

– Я общался с марсианами, – сказал Паркер, бахвальство Челленджера его не поколебало. – И знаю, о чем говорю.

Мелкий был умиротворен в своем безумии – он явно не боялся не только пришельцев со звезд, но и опасных земных персон вроде Челленджера, Джурека и – скажем прямо – меня. Все мы были обязаны убить его, если он предаст нас ради своих свекольных друзей. Наверное, он надеялся, что его возьмут на борт – как там ее обозвал Мориарти? – космической лодки и переместят в сады Марса, где Паркер проживет оставшиеся дни в неземном раю.

Я не стал говорить о том, что в овощной утопии пожирание морковок будет выглядеть так же, как откусывание головы младенцу на вечере у викария. Вампиры трутся бок о бок с «теплыми» уже семнадцать лет, но у гадюк до сих пор немало проблем.

– Марс – это мертвая планета, – сказал Стент, зная, что его никто не слушает. – Может, когда-то там и была жизнь. Пять миллионов лет назад условия вполне подошли бы для членистоногих. Но теперь там только красная пыль. Все ульи пусты, их разъели вечные ветры.

Стент был последним приверженцем теории о том, что «на самом деле вы не вампиры, вы просто считаете себя таковыми». Он был настолько рациональным и ученым, что мог игнорировать даже то, что маячило у него прямо перед глазами.

Мы решительно маршировали вперед, останавливаясь только ради Бастейбла, который поправлял свою ношу. Устройство Гаррисона – Моррисона весило немало.

Наглые зеваки дразнили нас, спрашивая, куда мы идем и что там собираемся делать в ночи. Если нас не боялся даже Уокинг, то вряд ли марсиане задрожат от страха.

Мои усы, настроенные лучше камертонов Паркера, говорили, что нас ждет впереди.

Марсиане – неважно, кто они: интеллектуальные морковки, ящеры ледяных равнин или немертвые артроподы – имели виды на наши земли и наших людей. На наши деньги и наши жизни. Наше богатство и наших женщин.

И у них будет оружие, которое трудно себе представить.

А еще они будут готовы истребить нас на корню.