Эра великих географических открытий. История европейских морских экспедиций к неизведанным континентам в XV—XVII веках

Попытки испанцев – светских лиц и церковнослужителей – европеизировать индейское население увенчались самым большим успехом в Центральной Мексике. Решение Кортеса перестроить Теночтитлан, связать его престиж с властью испанцев, а не оставлять его лежать в руинах как памятник величию ацтеков было чрезвычайно важным. Мехико превратился в смешанный город, в котором испанцы и индейцы жили бок о бок в соответствующих barrios (исп. районах). Перестройка, хоть она и напрягла местные ресурсы рабочей силы до самого предела, положила начало плодотворному перемешиванию испанских и индейских обычаев, которое и по сей день осталось характерной чертой многих регионов испанской Северной Америки. Аналогичное смешение имело место в маленьких городах и даже деревнях. И миряне-испанцы, и духовные лица сыграли свою роль в процессе испанизации. В индейском обществе была своя великая традиция ремесел, так что индейцы легко научились европейским ремеслам. Они могли вступать в ремесленные гильдии в городах как ученики и становиться мастерами наряду с европейцами. Многие стали искусными каменщиками, резчиками, серебряных дел мастерами. На рудниках индейцы-бригадиры часто понимали технические процессы лучше, чем испанцы, которые выполняли роль надсмотрщиков. Некоторые индейцы открывали свое дело как горняки, торговцы или погонщики мулов, державшие в своих руках поводья от вьючных животных. Такие индейцы, работавшие вблизи или в самих городах европейцев, были защищены от дурного обращения – но не от болезней, конечно – и могли даже умеренно разбогатеть, как мог разбогатеть и деревенский староста, который организовывал поставку рабочей силы. Только тем индейцам, которые оставались в деревнях и пытались продолжать жить по-старому, приходилось хуже всех.

Немалую роль играло смешение рас. Многие испанцы женились на индианках или имели многочисленных индианок сожительниц и наложниц. К их отпрыскам относились в большинстве случаев как к европейцам, и они были освобождены от выплаты дани и работ по repartimiento. В наши дни Мексика – страна преимущественно метисов, где большинство населения имеет смешанную кровь, придерживается смешанных традиций и гордится обеими ветвями своих предков.

В Перу взаимодействие европейских и индейских обычаев происходило гораздо медленнее и было менее полным. Перенеся столицу из Куско в новый город Лиму, Писарро подчеркнул разделение между испанским побережьем и индейскими горами. Процесс испанизации был менее интенсивным, индейцы оказывали большее сопротивление, а сдерживающее и посредническое влияние миссионерских орденов было менее эффективным. Ко времени завоевания Перу радикализм Эразма Роттердамского в испанской церкви во многом утратил свою силу. В Перу не приезжала группа избранных фанатических приверженцев церкви наподобие «двенадцати» в Мексике. Христианство – насколько оно вообще было принято – было принято как второй и отдельный обряд, при этом традиционное вероисповедание продолжалось иногда втайне, а иногда и открыто. На протяжении 200 лет после завоевания церковные власти считали необходимым периодически присылать в Перу visitadores de idolatna (исп. контролер идолопоклонства) в тщетной попытке пресечь языческие ритуалы. Не считая этих периодических преследований, индейцы, пока они платили дань и выполняли работы, которые с них требовали, были предоставлены самим себе, хотя с экономической точки зрения, разумеется, их деревенская жизнь страдала от дезинтеграционных сил, аналогичных силам в Мексике. Перуанцы утратили большую часть всего самого лучшего, что было в их старой культуре, не обретя многого из культуры Испании. Некоторые уцелевшие представители аристократии инков действительно приняли испанские обычаи и жили относительно богато и комфортно как землевладельцы и даже как encomenderos. Однако среди них существовала тенденция либо совершенно обрывать свои связи с соотечественниками, либо резко возвращаться к своим и становиться вождями индейских восстаний. Испанизированная аристократия инков, как и испанские миссионеры, не смогли «навести мосты» между испанцами и индейцами в Перу. Перу превратилась и оставалась страной с испанским правящим классом (благочестивые католики) и индейским крестьянством (тяготеющим к язычеству).

Эти общественные пертурбации были неизбежны при столкновении и смешении двух таких различных культур, и, вероятно, никакие политические усилия не могли бы предотвратить их; но политика правительства играла свою роль в руководстве, организации, сдерживании и иногда установлении ограничений. Именно центральное правительство, например, в 1570-х гг. намеренно замедлило процесс экспансии, чтобы сосредоточиться на консолидации и эксплуатации всех своих завоеваний. Испанские монархи были с самого начала активными участниками создания империи, не довольствуясь тем, чтобы просто утверждать действия и политику ответственных людей на местах.