Эрдейский поход

Это незримое порубежье появилось давно — чуть не в начале времён. Если верить преданию, в молодом и дряхлом одновременно мироздании где-то, как-то, по какой-то никому не ведомой причине треснула некая грань. И открылся проход. Проходы, вернее, сразу и в нескольких местах соединившие этот мир с миром иным — страшным и чуждым, не знающим солнечного света и населённым тварями вечной ночи.

Тёмное обиталище — так были названы запорубежные земли, откуда в давнем Первом Набеге хлынула поганая нечисть. Сначала — ненасытные оборотни-волкодлаки, первыми отыскавшие своим звериным чутьём разомкнувшиеся бреши. За ними — алчущее человеческой крови упыринное воинство. А уж после следовал сам властитель тьмы, не имеющий единого имени, но в русской Стороже наречённый Чёрным Князем, ибо всюду, где ступала его нога, его же княжение и воцарялось навечно.

Проходы разверзались каждую ночь, когда тьма соединяла оба мира. Но в те далёкие времена ещё было кому преградить путь нечисти. В проклятых проходах вместе с бесстрашными воинами ушедших веков непоколебимыми стражами встали колдуны и маги. Истинные, Первые, Изначальные — не чета нынешним. Могущественные мудрые Вершители, чьё слово срывало горы и обращало вспять реки.

Предание гласит: в проходах вскипела битва. Великая битва, длившаяся не одну ночь. И бурлящие водопады чёрной и красной крови, низвергнулись в оба мира. И многое смешалось. И нечисть теснила людей, и люди теснили нечисть. И одни через прореху миров заходили в обиталище других. И другие прорывались в чужое обиталище.

Во время той сечи Изначальные своею собственной рудой-кровью провели заветную черту там, где сомкнулись обиталища людей и нелюдей. Заговорными словами укрепили границу. И тем заперли проходы и склеили трещины миров, на века отделив то, что не должно соприкасаться. А после — спрятали запертое и отделённое.

Нечисть, успевшая вырваться из тёмного обиталища до того, как появился заслон, ещё долго беспокоила род человеческий. Но самого ужасного удалось избежать: Набег был остановлен до вступления в этот мир Чёрного Князя.

Со временем колдовское племя, спасшее мир, утратило прежнюю силу, растеряло сокровенные знания, измельчало, рассеялось, разбежалось, занялось суетными делами, ища в даре чародейства лишь собственную выгоду, а наблюдать за проходами поручило простым воинам. Воины набрали дружины, стали Сторожными воеводами. И с тех пор передают свои знания лучшим из лучших.

Так говорил старец Олекса.

А ещё он говорил, что изрядно разбавленная и лишённая былой мощи кровь Изначальных по-прежнему течёт в жилах многих волхвов, ведунов и ведьмаков. Некоторым из знатоков колдовской науки известны даже заветные заклинания, произнесённые Изначальными Вершителями на росчерках своей руды. Но едва ли нынешним магам достанет сил сотворить хотя бы малую толику деяний Изначальных. А уж для того, чтобы заново прочертить границу в проклятом проходе, нужно обескровить столько их потомков, сколько, верно, и не ходит нынче по Руси-матушке.

Новую рудную черту им уже не провести. Но вот порушить старую… С этим справится и один посвящённый. Если дремлет в нём ещё часть древней силы. И если найдёт он заветную границу — то непременно справиться.

Ломать оно ведь завсегда проще, чем строить. Тем более, ломать древнее, возведённое тьмы лет назад. Чтобы взломать границу, закрывшую проклятые проходы, посвящённому колдуну — потомку Изначальных, всего-то и надо что пролить кровь на кровь и сказать слова на слова. По прошествии стольких веков, черту, проведённую сильной кровью и сильной магией, способна размыть даже слабая кровь и слабая магия.

Тогда заветная грань истончится. Закрытое порубежье затрещит, а со временем — вновь зазияет брешью. И чем сильнее будут заговорные речи колдуна-изломщика, чем громче в них зазвучит исступление, ярость и одержимость, чем щедрее прольётся руда хоть бы с малой толикой Изначальной силы, тем вернее откроется путь тёмным тварям.

Потому-то и стоят Сторожи по миру. Потому стерегут они заветную пограничную черту от посягательств неразумных колдунов. И открывать непосвящённым секрет своей лесной крепости старец Олекса не спешит по той же причине. Ну, и само собой, если вдруг случиться новый Набег, то именно Стороже на границе миров — первой давать отпор тёмным тварям.

Вообще-то Сторожи поставлены не в самих проходах между обиталищами — там, на пропитанной древней кровью и древним колдовством земле, простому человеку без Изначальной колдовской же силы долго находиться тяжко. Сторожи стоят чуть в стороне. Но так, чтобы видеть весь проклятый проход. И чтобы видеть всякого, идущего к нему. И чтобы идущего — упаси Господи — из него, вовремя узреть тоже.

Дозорные не смыкают глаз ни днём, ни ночью. И дружины — всегда наготове. И Сторожные воеводы ждут…