Эрик Сати

В статье, опубликованной в августе в Les Petites Affiches («Маленькие объявления»), сообщалось, что новый орден был основан с намерением «возродить искусство»; статья в Le Figaro («Фигаро») от 2 сентября 1891 года анонсировала открытие первого Салона Розы и Креста 10 марта следующего года. В этот «торжественный» день, как утверждал Пеладан, «Париж сможет созерцать ‹…› мастеров, о которых и не подозревал», и «Идеал обретет свой храм и своих рыцарей», а новые «Маккавеи Прекрасного» пропоют «гимн Красоте, которая есть Бог». Салон станет «манифестацией Искусства против ремесла, прекрасного против уродливого, мечты против реальности, прошлого против постыдного настоящего, традиции против пустоты!»[69]

В свой манифест Пеладан включил список мастеров искусств, чья деятельность, по его мнению, соответствовала ценностям ордена Розы и Креста – во главе списка стоял Пюви де Шаванн. Также Пеладан объявил о ряде музыкальных вечеров, которые будут дополнять Салон и где будет исполняться музыка Баха, Порпоры, Бетховена, Вагнера и Франка. Не забыл Пеладан и о новой музыке: среди «идеалистических композиторов, открытых орденом Розы и Креста» называется имя Эрика Сати (Erik Saties – sic), сочинившего «гармонические сюиты для “Сына звезд” и прелюдии для “Византийского принца” и трагедии “Сар Меродак”»[70]. Каким образом Сати оказался «придворным» композитором ордена Розы и Креста Пеладана? Если вкратце, то, скорее всего, Сати и Пеладан познакомились друг с другом в кабаре Монмартра, которые оба посещали. Будучи завсегдатаем Auberge du Clou, Сати вполне мог присутствовать на собраниях каббалистического ордена Розы и Креста, кроме того, Пеладан был своим в Le Chat Noir, вплоть до того, что в 1890 году Фернан Фо изобразил его на иллюстрации в журнале Le Chat Noir, легко узнаваемого в своем необычном наряде, среди других известных посетителей кабаре, марширующих по сельской дороге[71]. Тем общим, что могло связывать Сати и Пеладана, было увлечение прошлым, и в частности готическим миром католической церкви, а также преклонение перед Пюви де Шаванном. Сати, без сомнения, был воодушевлен тем эксцентричным ви́дением искусства, которое предлагал Пеладан. А с практической точки зрения Сати чувствовал большой потенциал в такой дружбе: работая пианистом в кабаре и одновременно пытаясь заявить о себе как о композиторе, он должен был разглядеть в Пеладане человека, который, с одной стороны, обеспечит рекламу его сочинениям, а с другой – гарантирует исполнение этих произведений в Салоне Розы и Креста. Кроме того, похоже, что Сати привлекал оккультный и мистический аспекты предприятия Пеладана, композитор видел в совместной работе возможность перевести эти аспекты на новый музыкальный язык. Сати, зачарованный средневековым прошлым еще со времен своей юности, задолго до знакомства с Саром, разрисовывал блокноты драконами, колдунами, рыцарями и замками.

Положение Сати в кружке Пеладана упрочилось 28 октября 1891 года, когда композитор подписал рукопись небольшого «лейтмотива» для десятого романа из цикла «Закат латинского мира» – «Пантея». Факсимиле рукописных нот и гравюра художника-символиста Фернана Кнопффа были напечатаны на фронтисписе издания; в пандан к работе Кнопффа мелодия Сати – короткая и угловатая, построенная на интервалах с повышенной четвертой ступенью, без гармонизации и тактовых черт. Вторая работа для Пеладана – гимн «Салют, Флаг» – написана для пьесы «Византийский принц», но спектакль никогда не шел с этой музыкой. Действие разворачивается в Италии эпохи Возрождения, надуманная история с переодеваниями маскирует гомосексуальную подоплеку; музыка Сати соотносится с ключевым моментом довольно бессвязного сюжета, когда героев охватывает патриотическая лихорадка. Здесь текст Пеладана представляет собой банальную хвалебную песнь Византии с фокусом на государственном флаге, но такое впечатление, что Сати на это не обращает никакого внимания. Вместо этого композитор продолжает сочинять по тем же принципам, что и раньше: мелодия основана все на той же «греческой» гамме, что и «Гимнопедии»; форма – как в «Сводах», «Сарабандах» и «Гимнопедиях» – покоится на повторении музыкальных фрагментов, а не на логике текста Пеладана; а указания для исполнителей («спокойно и мягко») полностью противоречат эмоциональному моменту пьесы. Однако Сати все же вводит новый элемент, гармонизуя «греческую» мелодию аккордами разного типа – мажорными, минорными и уменьшенными – при этом ограничиваясь единой структурой аккордов: композитор использует только септаккорд в первом обращении. В результате музыка имеет связную текстуру без намека на тональность или развитие и предвосхищает эстетику, которую Сати позже опишет как «запруду от скуки», «таинственную и глубокую»[72].

Обложка нот «Три перезвона Розы и Креста» (1882) с фрагментом фрески Пюви де Шаванна «Война»