Эркюль Пуаро

– Не пахло гарью, как после недавнего выстрела из пистолета?

– Не думаю. Не помню.

Пуаро вздохнул:

– Значит, мы не продвинулись.

Тим заинтересованно спросил:

– А кто меня видел?

– Розали Оттерборн. Она шла с другого борта и видела, как вы вышли из каюты Линнет Дойл и прошли к себе.

– Так это она вам сказала.

Пуаро тихо возразил:

– Извините. Она мне ничего не говорила.

– Тогда как же вы узнали?

– Не зря же я Эркюль Пуаро! Я не нуждаюсь в том, чтобы мне рассказывали. Когда я оказал на нее давление, знаете, что она сказала? Она сказала: «Я никого не видела». Она солгала мне.

– Почему же она не призналась?

Пуаро бесстрастным голосом сказал:

– Возможно, потому, что считала убийцей, кого она увидела тогда. Согласитесь, это было похоже на правду.

– Тем больше, по-моему, оснований рассказать вам.

Пуаро пожал плечами:

– Значит, она думала иначе.

Дрогнувшим голосом Тим сказал:

– Удивительная девушка. Много, наверно, натерпелась она от своей матери.

– Да, жизнь была неласкова к ней.

– Бедная, – обронил Тим и поднял глаза на Рейса. – Что будем делать, сэр? Я признаюсь в том, что забрал из каюты Линнет нитку жемчуга, вы найдете ее там, где было сказано. Я виновен в полной мере. Что же касается мисс Саутвуд, то тут я ничего не признаю. Против нее нет никаких доказательств. Это мое личное дело, где я раздобыл фальшивое ожерелье.

– Очень правильная позиция, – пробормотал Пуаро.

Тим, кривляясь, сказал:

– Джентльмен есть джентльмен! Теперь вообразите мои муки, когда матушка начала обхаживать вас. Не настолько же я закоренелый злодей, чтобы накануне весьма рискованного предприятия безмятежно сидеть бок о бок с удачливым детективом! Кому-то, может, это по вкусу, но мне – нет. Честно говоря, я сидел и обливался холодным потом.

– Однако это не удержало вас.

Тим пожал плечами:

– До такой степени я не дал себе распуститься. Когда-то надо было подменить ожерелье, а на пароходе представилась редкая возможность: ее каюта третья от меня, и сама Линнет настолько погружена в собственные заботы, что вряд ли заметит подмену.

– Сомневаюсь, что все так и было.

Тим внимательно взглянул на него:

– Что вы хотите сказать?

Пуаро нажал кнопку звонка.

– Я бы хотел пригласить сюда мисс Оттерборн.

Тим нахмурился и ничего не сказал. Пришел стюард, выслушал распоряжение и удалился.

Через несколько минут явилась Розали. При виде Тима ее покрасневшие от недавних слез глаза округлились; в ней не было и следа былого недовольства, колючести. Она села и с новообретенной кротостью перевела взгляд с Рейса на Пуаро.

– Извините, что пришлось вас потревожить, мисс Оттерборн, – негромко сказал Рейс. Он был не очень доволен настойчивостью Пуаро.

– Ничего, – в тон ему сказала девушка.

– Нужно прояснить немногие моменты, – сказал Пуаро. – Когда я спросил вас, не видели ли вы кого-нибудь на палубе с правого борта в десять минут второго, вы ответили, что никого не видели. К счастью, я дознался до правды без вашей помощи. Мосье Аллертон признался, что ночью был в каюте Линнет Дойл.

Она бросила взгляд на убитое, каменное лицо Тима; тот коротко кивнул.

– Я правильно назвал время, мосье Аллертон?

– Совершенно правильно, – ответил Аллертон.

Розали не сводила с него глаз. У нее дрожали помертвелые губы.

– Но вы не...

Он ответил сразу:

– Нет, нет, я не убивал. Я вор, а не убийца. Все равно об этом скоро все узнают. Я охотился за ее жемчугом.

– По словам мистера Аллертона, прошлой ночью он вошел в ее каюту и подменил жемчужное ожерелье подделкой, – вмешался Пуаро.

– Правда? – спросила Розали. Ее грустные, младенчески беззащитные глаза вопрошающе смотрели на него.

– Да, – сказал Тим.

Все молчали. Полковник Рейс смущенно ерзнул на стуле.

Пуаро продолжал фальшивым голосом:

– Это, повторяю, версия самого мосье Аллертона, которую частично подтверждает ваше свидетельство. Иначе говоря, доказано, что прошлой ночью он был в каюте Линнет Дойл, но нет никаких доказательств того, что он там делал.

Тим изумленно выкатил на него глаза:

– Но вы же знаете!

– Что я знаю?

– Что я взял жемчуг.

– Mais oui – mais oui. Я знаю, что жемчуг у вас, но я не знаю, когда вы его взяли. Может статься, что вы его взяли не прошлой ночью, а раньше. Вы сказали, что Линнет Дойл вряд ли бы заметила подмену. Я отнюдь не уверен в этом. Допустим, она ее заметила. Допустим далее, что она знала, кто подменил жемчуг. Допустим, что вчера вечером она грозила разоблачением, и вы поняли, что она не преминет это сделать. Допустим также, что вы слышали с палубы ссору между Жаклин де Бельфор и Саймоном Дойлом, и когда салон опустел, вошли и забрали пистолет, а час спустя, когда пароход утих, пробрались в каюту Линнет Дойл и сделали так, чтобы никакое разоблачение вам более не грозило.

– Боже мой! – сказал Тим. На его пепельном лице в немом ужасе стыли глаза, уставленные на Эркюля Пуаро.

Тот продолжал: