Если бы смерть спала

– Дело не терпит отлагательств. Джим Эбер мертв. Тело обнаружили в его квартире. Эбера убили. Застрелили.

Стараясь не переигрывать, я осторожно отреагировал:

– Господи Иисусе! Когда?

– Только что передали по радио. В восьмичасовых новостях. Полиция обнаружила тело вчера ночью. Убит выстрелом в затылок. Это все. Больше никаких подробностей. В новостях не сказали, что он работал на меня. – Джаррелл сел в большое кресло у окна. – Я хочу обсудить это с вами.

Я оставил туфли и чистые носки возле кресла, собираясь надеть их сидя. Пришлось поднять свои вещи, сесть в другое кресло, натянуть вторую штанину. Начав надевать носок, я сказал:

– Если копы еще не знают, что Эбер работал на вас, то скоро узнают. И вы должны это понять.

– Конечно, я все прекрасно понимаю. Они могут позвонить или явиться в любую минуту. Именно это я и хотел с вами обсудить.

Я взял второй носок.

– Ну ладно, обсуждайте. Выкладывайте.

– Гудвин, вы знаете, как ведется расследование убийства. И намного лучше меня.

– Да уж. Веселого там мало.

– Абсолютно с вами согласен. Возможно, у них уже есть подозреваемый, возможно, они даже взяли убийцу. По радио ничего не сообщали. Но если этого еще не произошло и им не удалось поймать преступника по горячим следам, вам не хуже моего известно, как будет проводиться следствие. Они начнут копать максимально глубоко. Эбер работал у меня пять лет, он жил в моем доме. Они наверняка захотят собрать о нем как можно больше данных, рассчитывая именно здесь получить основную информацию.

Продолжая зашнуровывать туфли, я сказал:

– Когда дело касается убийства, им плевать на частную жизнь.

– Да, я знаю, что плевать. И я знаю, лучший способ контролировать ситуацию – сообщить им все, что их интересует. Конечно, в разумных пределах. Я отлично понимаю, что, если они решат, будто я чего-то недоговариваю, мне мало не покажется. Поэтому я хочу обсудить с вами одну вещь. Что мне говорить, когда они спросят, почему я уволил Эбера.

Я наконец зашнуровал туфли и теперь был с Джарреллом на равных. Когда ты босиком, а рядом нормально обутый человек, это волей-неволей ставит тебя в неравное положение или, по крайней мере, создает такое ощущение. Быть может, потому что обутый человек способен в любую минуту отдавить вам пальцы. Теперь, когда мои пальцы оказались в относительной безопасности, я мог продолжать разговор:

– Просто объясните им, почему вы уволили Эбера. Скажите, что вы подозревали его в сливе секретной информации.

– Если я это сделаю, они захотят узнать подробности, – покачал головой Джаррелл. – Какие секреты он выдал, кому именно и все такое. Что приведет копов туда, куда мне не очень хотелось бы их пускать. Я лучше скажу им, будто Эбер стал небрежно работать, потерял интерес к делу, и я решил его отпустить. В любом случае этого никто не сможет опровергнуть, даже Нора. За исключением одного человека. Вас, Гудвин. Впрочем, если вас будут спрашивать, вы всегда сможете ответить, что знали о моем недовольстве Эбером, но не знали, в чем причина. Ну как, договорились?

– Мистер Джаррелл, – нахмурился я, – похоже, эта история оказалась для вас слишком большим шоком. Постарайтесь взять себя в руки. Двое самых заклятых врагов мистера Вулфа, да и моих тоже – это инспектор Кремер и сержант Стеббинс из убойного отдела. Как только они обнаружат, что я занял место Эбера, да еще под чужим именем, здесь тотчас же начнет искрить. И чем бы вы ни объясняли увольнение Эбера, они вам не поверят. Да и мне тоже. Никому не поверят. И наверняка ухватятся за версию, что вы сами решили пристрелить Эбера и наняли меня в качестве технического консультанта. Возможно, я немного преувеличиваю, но теперь вы хотя бы имеете общее представление.

– Боже правый! – Джаррелл был явно ошарашен. – Ну да, конечно.

– Поэтому я не могу просто взять и сказать, что не в курсе происходящего.

– Боже правый, нет! И о чем я только думал! – Джаррелл наклонился ко мне. – Послушайте, Гудвин, я собирался попросить вас еще об одном одолжении. Я собирался попросить вас никому не рассказывать о том, что случилось в среду. А именно о пропаже револьвера. Я вовсе не боюсь, что Эбера могли убить из моего револьвера. Это наверняка не так. Да и вообще, оружие убийцы могло быть совсем другого калибра. И все-таки, когда они заявятся сюда для проведения расследования, вы сами понимаете, что будет, если они узнают о пропаже моего револьвера буквально накануне убийства. Но если выяснится, что это тот же самый калибр, все будет во сто крат хуже. Поэтому я хочу попросить вас не упоминать об украденном револьвере. Ведь, кроме вас, о нем никто не знает. Даже человек Хорланда. Он ушел до того, как я обнаружил пропажу.

– Но я уже сообщил об этом мистеру Вулфу.

– Они не должны выйти на Вулфа.