Есть что вспомнить. Записки следователя прокуратуры

В дом Юрия Телкова, расположенный в 150 метрах от речки, оперативники заходили уверенно: они уже располагали информацией о наличии у него незарегистрированного ружья, и о том, что в декабре прошлого года у него проживал день или два мужчина по имени Петр… Отчим Телкова, умерший к моменту расследования, также доводился Соколову дальним родственником. Были установлены свидетели, по фотографии Соколова опознавшие мужчину, с которым распивали спиртное в доме Телкова.

Встретивший оперативников хозяин заметно сменился в лице, появление Соколова в декабре прошлого года отрицал недолго. Вздохнув, Телков поведал следующее. Да, он знал Соколова – он приходил в гости в предыдущий приезд, рыбачили вместе. Не особенно приятный человек, в нетрезвом виде любил поскандалить. Телков после развода жил один. Соколов в эту осень появился под вечер, шел со станции, попросился переночевать. На следующий день, в субботу, пришли два приятеля. Сбросились, как водится, на спиртное. Сидели, выпивали. Между Соколовым и приятелями возникла ссора из-за пустяка. Телков попробовал Петра успокоить – куда там: Соколов одному из приятелей «фонарь» под глаз поставил, второго взял за шиворот и с крыльца спустил.

Да, у отчима имелось незарегистрированное охотничье ружье, которое он ему подарил. После скандала, когда они остались вдвоем, пьяный Соколов хотел стрелять ворон, хотя и было уже темно. Возражать не приходилось. Соколов зарядил ружье, но выйдя на крыльцо убедился, что ночью в селе не только ворон, но и деревьев не видно. Зайдя в дом после неудавшейся «охоты», он сел с ружьем на кровать, стал жаловаться «на жизнь», приставил ружье к животу и нажал на спуск, но произошла осечка. Он, Телков, хотел отобрать ружье, но Соколов пригрозил его самого застрелить, вновь нажал на спуск и прозвучал роковой выстрел. Он пытался оказать помощь, но Соколов был уже мертв. Испугавшись обвинения в убийстве, он привязал к трупу проволокой противовес от комбайна, на санках отвез труп к речке и сбросил в ближайшую прорубь. Постельное белье со следами крови и одежду Соколова сжег в печке. Ружье затем утопил в озере, в доме сделал ремонт.

Телков показал, где брал противовес, проволоку, как прикручивал груз, куда бросил тело. Все совпадало. Достали из озера ружьё. При осмотре дома обнаружили охотничьи патроны и свинцовую пластину, служившую для изготовления дроби. Позднее экспертиза подтвердила однородность металла пластины с дробью, извлеченной из трупа.

Два свидетеля подтвердили его показания об устроенном Соколовым дебоше. Но при проверке его показаний ни дублер, подобранный по росту Соколова (в отличие от Телкова, внушительного по габаритам), ни предложивший свои услуги вместо него понятой, не смогли в указанном Телковым положении дотянуться до спускового крючка разряженного ружья. Тогда сел на место дублера оперативник, майор с УВД, и… дотянулся! Видно руки были подлиннее. Этот момент был запечатлен на фотографии, и Телков с облегчением вздохнул. Телков ранее не судим, характеризуется положительно. Если верить ему, то можно прекращать дело: смерть Соколова дело его собственных рук. Об агрессивности и злобности Соколова красноречиво говорили и полученные копии приговоров и характеристики. Да и обжаловать постановление о прекращении дела было не кому, ведь больше полугода исчезновение Соколова никого не беспокоило. Но так и не решившийся прекратить дело следователь по особо важным делам уехал в областной центр, а дело было принято к производству мною после назначения следователем этой районной прокуратуры.

Прокурор района, несмотря на сомнения в показаниях Телкова, скептически отнесся к возможности направления дела в суд: свидетелей нет, время прошло около года и обнаружение каких-либо других доказательств маловероятно, да и дотянулся ведь майор до курка. Характеризуется Телков как добросовестный работник, покладистый и спокойный по характеру, прямо-таки в соответствии со своей фамилией, ранее не судим. Начальник милиции прекращение дела только приветствовал: не только «висяк» снимался с учета, но и количество убийств сокращалось…

Но, сопоставление материалов дела с показаниями Телкова, показало их полную несостоятельность. Для признания самоубийства нужно уж очень старательно закрыть глаза на очень многие обстоятельства. И дело даже не в том, что сам факт самоубийства в доме Телкова вызывает сомнения: стоило ли Соколову для этого в такую даль тащиться? И непосредственно предшествующее поведение Соколова, разогнавшего двух мужиков, менее всего свидетельствовало о его намерении покончить счеты с жизнью.