Есть у Революции начало

Управляющий, уже знающий степень благорасположенности ко мне хозяйки, без колебаний выделил самую лучшую лошадь и ловкого кучера. По собственной инициативе, приказал погрузить нам в повозку корзины с дефицитными продуктами. Пока слуги и официанты выполняли распоряжение руководства, последний, на сегодняшний вечер раз, вышел на публику.

Перед завершающей песней, прямо со сцены, я высказал благодарность всему персоналу этого замечательного ресторана и зрителям. Низко поклонился за теплый приём и пообещал непременно навещать своих новых друзей ещё не раз. Уверен, что журналисты обязательно растиражируют это обращение, что привлечёт новых посетителей. Всё, что зарабатывает хозяйка этого ресторана, в итоге, принадлежит мне. Серафима бросилась вкладывать все средства так рьяно, благодаря моей подсказке о грядущей денежной реформе, которая неизбежна в феврале будущего года после первой буржуазной революции. Именно её финансовая поддержка позволила мне субсидировать военную операцию на русско-германском фронте. Хотя весь золотой запас царской семьи, благодаря дружбе с Николаем вторым, лежит на моих счетах в Швейцарии, использовать его предполагаю только в крайнем случае.

Не дожидаясь окончания аплодисментов, буквально бегом выскочил из зала ресторана. Ребята, ожидающие в бричке, даже испугались. Решили, что за мной гонятся. На самом деле, я прочитал тревожные мысли отца младшего из братьев, будущего наркома СССР. Отлично зная сегодняшнее важное партийное поручение, он серьёзно беспокоился. Специально проходя мимо своего дома, увидел в окнах свет и сразу понял, что парней ещё нет. Рискуя попасть в руки царской охранки, спрятался за голубятней, откуда можно легко убежать огородами, в случае появления полиции.

Каждый раз, отправляя пацанов на это задание он очень боялся, что они попадутся. Сейчас, прячась в темноте сараев, Николай Павлович Комаров, бывший Фёдор Евгеньевич Собинов, буквально материл себя за свою доверчивость. Уже трижды, сын и племянник, ходили на подобные дела под надзором взрослого руководителя. Сегодняшняя передача прокламаций была второй, полностью самостоятельной.

— Слишком рано, дал им полную свободу, — корил он себя, вздрагивая от волнения.

— Постеснялся гонять партийцев по ерунде, чтобы не подумали, что заставляю охранять собственного сына больше чем других.

Именно эти мысли Комарова я слышал, когда колёса нашей брички загремели на тихой рабочей улице. Нагруженные корзинами, мы подкатили прямо к крыльцу покосившегося, вросшего в землю, насыпного домика. В полной темноте, с большой осторожностью, занесли корзины во двор. Парни переговаривались шёпотом, чтобы не разбудить соседей, или не дать любопытным ушам понять, кто в такое время разъезжает на извозчиках.

Отец сразу узнал голос сына и моментально понял, что всё прошло благополучно. Более того, по едва сдерживаемой радости в родном голосе, понял, что задание выполнено отлично. Довольный басок племянника, совершенно успокоил родителя. Старшему из парней, он доверял гораздо больше. Совершенно неожиданной оказалась третья фигура, небольшой девушки, мелькнувшей в свете неверной луны. Поначалу, собравшийся было уходить, осторожный нелегал отважился зайти и узнать подробности. Тем более, даже на расстоянии пятнадцати метров, запах ресторанных копчёностей перебивал вонь голубинного навоза.

Я чуть не рассмеялся, слушая его мысленные соображения. Оказывается, околоточный полицмейстер был давно подкуплен революционерами. Именно поэтому, дядя Коля, не боялся неожиданной облавы. Единственно, чего опасался, так только «хвоста», который могли привести за собой молодые помощники. Дождавшись, когда ребята затащили тяжёлые корзины с провизией, осторожный нелегал, осторожно обошёл округу, внимательно вслушиваясь в лай собак.

Буквально через пятнадцать минут, он осторожно, условленным образом, постучался в двери родной хаты.

Глава 6. Я хочу от тебя сына и дочку

Первые слова, произнесённые ночным гостем, были не самыми приличными. Основным смыслом ругани дяди Коли, как мне его представили, была необходимость спрятать свет керосинки, демаскирующей наше сборище.

— Я вас чему всегда учил? — уже более мирно, с грустью в голосе, спрашивал он домашних.

Смотрел осуждающе он больше на жену, чем на ребят.

— Ты же старшая, к тому же, мы с тобой часто говорили о этих простых предосторожностях, — разговаривая, он быстро закрывал два небольших окна, толстыми зимними одеялами.

Как опытный нелегал, отец давно понял, что нужды нет, скрывать свою противозаконную деятельность от девчонки, которую привели с собою его парни. Ещё во дворе, когда он подслушивал их возбуждённые перешёптывания, понял, что незнакомая девушка, уже вовлечена в революционное дело. Теперь, главной задачей была необходимость выяснить, насколько ей можно доверять. Ребята явно поторопились с откровениями, но теперь уже поздно менять ситуацию.

Глава семейства, нервно закурил, не обращая внимания на присутствие подростков и малолетней дочки, уже спящей в кроватке за грязной занавеской.