Эти бурные чувства

Джульетта села наискосок от него и поправила локон, выбившийся из прически. Она могла позволить себе быть узнанной посетителями «Великого мира». Но и ей надо было быть осторожной, чтобы никто не мог сказать, что видел ее в обществе наследника Белых цветов.

Рома продолжал смотреть на сцену не отрываясь. Теперь там натягивали канат. Интересно, подумал он, сколько человек переломали здесь кости?

– Выпей, – сказал он, пододвинув к ней свой почти полный стакан.

– Оно не отравлено?

Рома скосил на нее глаза.

– Нет.

– Ты упустил свой шанс, Монтеков. – Джульетта поднесла стакан к своим накрашенным губам и отпила. – Перестань пялиться на меня.

Рома отвел глаза.

– Ты что-нибудь узнала?

– Это станет ясно через несколько минут. – Она посмотрела на свои карманные часы, но откуда она их достала? Рома так и не смог разглядеть на ее платье ничего, похожего на карман. – Давай начнем с тебя.

Рома слишком устал, чтобы спорить. Если все бандиты в этом городе постоянно испытывают такую же усталость, как и он, то кровной вражде скоро настанет конец.

– Чудовище и помешательство связаны. Если мы найдем эту тварь, то эпидемия прекратится.

Он рассказал ей все, что видели Венедикт, Маршал и другие. А также то, что следовало из увиденного.

– Это подтверждает наши подозрения, – воскликнула Джульетта. Затем, оглядевшись, она перешла на шепот: – Мы должны действовать…

– Люди видели только одно – как эта тварь выходит из его дома, – перебил ее Рома. – Никто не видел, как Чжан Гутао отдает ей приказы.

– Если чудовище видели там, где живет Чжан Гутао, то он наверняка управляет этим существом. – Джульетта не желала слушать возражения. – Рома, подумай сам, подумай обо всем остальном. Это помешательство расходится волнообразно, и каждая волна неизменно начинается со смерти группы людей, после чего насекомые распространяются по городу. Сначала семь членов наших банд в порту. Затем Белые цветы, разгружавшие корабль. Потом французы на маскараде. Потом люди на Бунде.

– Похоже, всякий раз первыми жертвами волны становятся либо бандиты, либо торговцы.

– А кому как ни коммунистам выгодно, чтобы гибли именно они? Кому еще так хочется истребить капиталистов? Если за этим стоит Чжан Гутао, если он знает, как это можно остановить, то зачем нам терять время на все прочее?

– Но, если он не захочет говорить…

– Мы заставим его говорить, – воскликнула Джульетта. – Мы приставим к его горлу нож, станем его пытать. Мы исчерпали еще не все возможности…

– Он же коммунист. – Роме было трудно не поворачиваться к Джульетте, пока они вели этот спор. Его так и тянуло посмотреть на нее – ведь все живые существа невольно переключают свое внимание на источник звука. – Его учили хранить секреты и в случае необходимости уносить их с собой в могилу. Вряд ли он боится смерти.

Какой толк от угрозы, если ты не готов претворить ее в жизнь? Если они хотят, чтобы Чжан Гутао отдал им чудовище и открыл способ остановить эпидемию помешательства, то его нельзя убивать, поскольку тогда они потеряют шанс спасти город. А раз так, то им не удастся заставить его поверить, что они и впрямь готовы его убить.

– Если он единственный человек, который может привести нас к чудовищу, – сказал Рома, – то я бы не стал рисковать. Он может предпочесть самоубийство признанию. Я не хочу ставить на кон жизнь Алисы.

Джульетта явно была не согласна, он это видел. Она бы продолжила спорить, но тут к ней подошел один из Алых и начал что-то шептать на ухо.

Рома напрягся, отвел глаза и сдвинул свою шляпу еще ниже. В зале было слишком шумно, чтобы он мог расслышать шепот Алого – его заглушали гул голосов, недовольные крики зрителей и хлопки мини-фейерверков. Краем глаза он заметил, что Алый вручил Джульетте бежевую папку и записку. Затем бандит удалился, и Джульетта принялась читать записку. После этого она достала бумаги, лежавшие в папке. На ней было написано: «МУНИЦИПАЛЬНАЯ ПОЛИЦИЯ ШАНХАЯ – АРЕСТЫ – АРЧИБАЛЬД УЭЛЧ».

– У нас есть и другие варианты действий, – продолжил Рома, убедившись, что их никто не слышит. – Возможно, мы сможем узнать то, что нам нужно, у Ларкспура и получить лекарство. И только если из этого ничего не выйдет, можно попробовать добыть информацию у Чжана Гутао с помощью пыток, чтобы остановить его чудовище. Идет?

Джульетта вздохнула.

– Идет. Теперь мой черед делиться тем, что мне стало известно. – Она подвинула папку в сторону Ромы, и он положил на нее ладонь.

– Арчибальд Уэлч, – прочел он вслух, открыв ее. На него смотрели полицейские фотографии в профиль и в анфас – лицо арестованного было бесстрастным, от брови к уголку губ его пересекал безобразный шрам. – Кто это?

Джульетта встала и махнула рукой, показывая, что им пора уходить.

– Курьер, у которого есть адрес Ларкспура. И, судя по истории его арестов, он каждый четверг наведывается в одно из самых опасных мест Шанхая.

Рома вздернул бровь.

– А сегодня четверг.

– Вот именно.

* * *

Венедикт сидел на крыше доходного дома прямо напротив окон квартиры Чжана Гутао. Они с Маршалом следили за его жилищем уже больше двух часов.