Эти бурные чувства

Все это время вместо того, чтобы раз за разом отшивать Уолтера Декстера, она могла бы собирать сведения. Но, если бы она попыталась вернуть его благосклонность теперь, то это показалось бы подозрительным. Наверное, именно поэтому людям говорят, чтобы они не сжигали мосты, даже если это всего лишь мост, ведущий к какому-то там никчемному торговцу.

Джульетта со злостью ткнула в свой ужин палочками. Как бы то ни было, ей необходимо найти способ связаться с Уолтером Декстером, не вызвав при этом его подозрений. И, похоже, сделать это можно только через его сына Пола. От этой мысли ей стало тошно.

Возможно, мне все-таки не придется гоняться за ним, – обессиленно подумала Джульетта. – Возможно, это даже ничего не даст. Может, он вообще ничего не знает?

Но надо хотя бы попытаться. Все в этом странном деле было построено на косвенных уликах. То, что Уолтер Декстер был поставщиком Ларкспура, совсем не значило, что ему было известно то, чего не знали они – кто такой этот Ларкспур и где его надо искать. И, хотя Ларкспур умел изготавливать вакцину, это не значило, что он мог дать им лекарство от этого чертового психоза. Но, с другой стороны, Ларкспур в теории мог знать, как можно его излечить, как это мог знать и Уолтер Декстер.

Вот черт.

– Где ты сейчас? – резко спросила Розалинда, и Джульетта оторвала взгляд от еды, в последний момент удержавшись от того, чтобы сжать палочками воздух.

– Я здесь, – ответила она, нахмурившись, когда Розалинда состроила гримасу, показывающую, что, по ее мнению, это не так.

– Да ну? – Розалинда показала подбородком на противоположную сторону стола. – Тогда почему же ты проигнорировала господина Пина, когда он спросил тебя, что ты думаешь о забастовках рабочих?

Джульетта перевела глаза на господина Пина – он принадлежал к ближнему кругу ее отца и раньше всякий раз спрашивал, как продвигается ее учеба. Если ей не изменяла память, любимой темой его разговоров была астрология, и он вечно что-то рассказывал о расположении западных зодиакальных созвездий. И у Джульетты – даже когда ей было всего пятнадцать лет – всегда был наготове колкий ответ насчет того, что судьба действует не через расположение звезд, а через науку и статистику. Сейчас господин Пин сидел на другой стороне круглого стола и куксился, демонстрируя обиду. Джульетта поморщилась.

– У меня был тяжелый день.

– Это точно, – пробормотала Кэтлин, сидящая с другой стороны от Розалинды, и помассировала переносицу.

Гул голосов в их отдельном кабинете мог соперничать по громкости с гамом в остальной части ресторана. Господин Цай сидел рядом с Джульеттой, но во время таких ужинов, как этот, она не могла поговорить со своим отцом. Он всегда был слишком занят другими разговорами, чтобы сказать ей хоть слово, а ее мать занималась тем, что направляла беседу, идущую за вторым столом в кабинете. Тут было не место для разговоров на приватные темы, поскольку подобные ужины давали членам ближнего круга Алой банды возможность выделиться и снискать расположение господина Цая.

Обычно среди тех, кто хвастался особенно громко, был Тайлер, однако сегодня, как и все последнее время, он был занят выбиванием долгов. Пока Джульетта занималась эпидемией помешательства, ее кузен выполнял ее повседневные обязанности наследницы и явно получал от этого немалое удовольствие. Джульетта напрягалась всякий раз, когда слышала, как он вопит на весь дом, собирая свою свиту, чтобы отправиться выбивать очередной долг – что случалось часто. Создавалось впечатление, что каждую минуту у кого-то из владельцев магазинов и лавок или жильцов в доходных домах случалась просрочка. В таких случаях Тайлер размахивал пистолетом и грозил им страшными карами, пока они не наскребали нужную сумму и не выплачивали Алым то, что были должны. Джульетта понимала, что с ее стороны было бы лицемерно смотреть на своего кузена сверху вниз просто за то, что он, строго говоря, выполняет ее работу, но в нынешней обстановке выбивание долгов казалось ей не совсем справедливым. Люди не платили не потому, что им хотелось поднять бунт, а просто потому, что их доходы упали, поскольку покупателей косила зараза.

Джульетта вздохнула, пошевелив палочками для еды. Блюда стояли перед ними на вращающемся стеклянном столе: жареные утки, рисовые оладьи, поджаренная лапша. Джульетта машинально накладывала еду в свою тарелку и отправляла в рот, почти не чувствуя ее вкуса, а жаль – одного взгляда на эти роскошные яства кому угодно было бы достаточно, чтобы у него потекли слюнки.

Но Джульетта опять ушла в себя. Осознав, что она поднесла ко рту пепельницу вместо своей глиняной чайной чашки, она встряхнулась, вернувшись в реальность, и успела уловить последний слог того, что сказала Розалинда – слишком мало для того, чтобы уразуметь, о чем речь, но достаточно для того, чтобы понять, что ее кузина задала ей вопрос, на который необходимо дать внятный ответ.