Этика Нового Завета

Дабы ныне соделалась известной через Церковь начальствам и властям на небесах многоразличная премудрость Божия, по предвечному определению, которое Он исполнил во Христе Иисусе, Господе нашем.

Это имеет колоссальное значение для понимания ответственности, возложенной на общину:

Само существование Церкви - главная задача. Она сама есть возвещение Христова владычества властям, от чьего господства Церковь уже начала избавляться. Церковь не нападает на власти; это уже сделал Христос. Она сосредотачивается на том, чтобы не быть соблазненной ими. И своим существованием она демонстрирует, что их восстание подавлено[128].

Йодер подчеркивает, что упор на принципиальность церкви относительно аутентичности исповедания не должен пониматься как уход от мира или от социальных вопросов в личное благочестие.

Следует осознать: первичная социальная структура, через которую Евангелие изменяет другие структуры, - это христианская община.[129]

Призвание церкви - быть «совестью и слугой в человеческом обществе»[130]. Эта роль возможна только тогда, когда община сопротивляется мирскому соблазну жить на основе иных ценностей, чем те, примером которых был Иисус.

(А) Дескриптивный (описательный) аспект. Йодер не претендует на экзегетическую оригинальность. Однако, постоянно прочитывая новозаветные тексты «под одним определенным углом»[131], он достигает довольно неординарных результатов. Поскольку основной источник этических норм для Йодера - не общая человеческая мудрость, а библейский образ Иисуса, экзегетическая задача для него имеет приоритет. Вообще говоря, как книга о методе в христианской этике, «Политика Иисуса» необычна именно тем, что она состоит почти исключительно из комментариев на новозаветные тексты.

Более того, йодеровские интерпретации основаны на продуманном и детальном анализе историко-критической библеистики. (В данном отношении он резко отличается не только от Нибура и Хауэрваса, но и от Барта.) Обращение Йодера с важными разработками в новозаветной науке - весьма проницательное. Отчасти он даже опередил свое время. Например, он внимателен к социальному контексту и социальному смыслу текстов, он помещает Иисуса в политическую обстановку Палестины I века, он делает акцент на политические горизонты упоминаний о «властях» в паулинистских традициях, он интерпретирует Послание к Галатам как выступление против социальной формы церкви (а не как выступление против проблемы индивидуальной вины), он сочувственно осмысляет Тору как орудие благодати в иудейской традиции... В общем и целом, он очень умело обработал то лучшее, что появилось на горизонте библеистики в начале 1970-х годов.

Йодер внимателен к контексту и форме рассматриваемых им текстов. Посмотрим, например, как он работает с Рим 13:1-7 -отрывком, где мысль о подчинении государственным властям, казалось бы, вступает в глубокое противоречие с христианским пацифизмом Йодера. Он выходит из положения, прочитывая Рим 12 и 13 как литературное единство:

Христианам заповедано (12:19) не мстить, но предоставить все Богу и Его гневу. Затем Павел говорит (13:4) о том, что власти выполняют некоторые функции, которые христиане должны предоставить Богу. Совершенно очевидно, что эти отрывки, использующие столь сходные выражения, нельзя интерпретировать в отрыве друг от друга. А отсюда видно: функция, исполняемая правительством, не есть функция, которую должны исполнять христиане[132].

Это позволяет понять призвание христианской общины. Отрывок призывает церковь «не сопротивляться тираническому правительству». «Сколь же странно, - пишет Йодер, - что отсюда подчас выводят обязанность христиан убивать»[133]. У нас здесь нет места подробно разбирать его экзегезу данного текста, но нужно заметить, что она подробна, глубока и убедительна.

Впрочем, убедителен Йодер не всегда. Он излишне оптимистично оценивает соотношение между историческим Иисусом и формой канонических евангельских повествований[134]. Он придает больший, чем большинство критиков, вес теории Андре Трокме, что Иисус призывал к исполнению постановлений о юбилейном годе в 26 году н.э.[135] Прочитывая Haustafeln как призыв к «революционному сопротивлению», он в какой-то мере выдает желаемое за действительное из апологетических соображений[136].

Однако даже там, где нам приходится пересматривать аргументы Йодера, мы не можем не признать, что он проделал серьезную и глубокую экзегетическую работу, а свои находки представил на всеобщий суд, призвав всех к конструктивному диалогу. В целом «Политика Иисуса» - впечатляющий экскурс исследователя богословской этики в сферу экзегетики.