Этика Нового Завета

Апокалипсис - многогранное духовидческое откровение для церкви как общины, вступившей в конфликт с власть предержащими. Он пророчески обличает все земные притязания на власть, все символические порядки, отличные от тех, что принадлежат закланному Агнцу. И если мы будем читать Апокалипсис в этом ключе, такая стратегия интерпретации будет и самой целесообразной, и самой продуктивной для новозаветной этики.

2. Закланный Агнец

В Откровении Иоанновом владычество Христа прямо противопоставляется владычеству кесаря. Фундаментальное политическое утверждение этого документа сопротивления сформулировано в гимне, который воспевают на небесах при звуках седьмой трубы.

Царство мира соделалось Царством Господа нашего и Его Мессии, и будет царствовать во веки веков (Откр 11:15).

Царство Божье - не какая-то потусторонняя сфера: Христос уже обрел власть над «царством мира». Поэтому, если для Луки конфликт между Римом и Евангелием случаен, Апокалипсис делает его неизбежным и необходимым, ибо эсхатологическое владычество Христа исключает все другие притязания[15]. Компромиссы невозможны. Адела Ярбро Коллинз верно понимает радикальность этой позиции:

В обстановке гонений возможны самые разные отклики. Например, можно было написать не апокалипсис, а апологию христианской веры. Но наш автор решил написать именно апокалипсис, да еще с последовательным обличением власти Рима! Это означает, что он разделял фундаментальный богословский принцип зелотов: Царство Божие несовместимо с царством кесаря[16].

Не удивительно, что Иоанна отправили в ссылку, а на его церковь обрушились гонения: они выступили против Римской империи.

Однако есть очень серьезная разница между зелотами и Апокалипсисом. Мы ее ясно увидим, если вдумаемся в центральную христологическую метафору книги: Иисус - «закланный Агнец». В Апокалипсисе Иисус так называется 28 раз. Первый раз это происходит в сцене в небесном тронном зале, когда ищут того, кто бы развернул свиток с семью печатями. Иоанн начинает плакать, ибо не находится достойного это сделать, но его утешает один из «старцев», сидящих перед престолом Божьим:

Не плачь. Вот, Лев от колена Иудина, Корень Давидов, победил и может развернуть сей свиток и снять семь печатей его (Откр 5:5).

Эти слова создают ожидание, что вот-вот появится Иисус во славе, описанной ранее так: «Очи Его - как пламень огненный... голос Его - как шум вод многих... из уст Его выходил острый с обеих сторон меч; и лицо Его - как солнце, сияющее в силе своей» (Откр 1:12-20). Однако, когда «Лев от колена Иудина» появляется, чтобы развернуть свиток, Он не похож на царя-завоевателя. Мы видим Его подлинную природу:

И я взглянул, и вот, посреди престола и четырех животных стоял Агнец, как бы закланный... (Откр 5:6).

Этот поразительный образ открывает нам центральную тайну Апокалипсиса: Бог побеждает мир не через использование силы, а через страдания и смерть Иисуса, «свидетеля [martys] верного» (Откр 1:5). Дэвид Барр пишет:

Трудно вообразить более полную перемену ценностей... Ведь Агнец - это Лев! Иисус - Мессия, но свою мессианскую роль Он исполнил крайне необычным способом - через свою смерть. Однако Его смерть не поражение. Именно она сделала Его достойным развернуть свиток, открывающий волю Божью. Иисус победил не силой, а через страдание и слабость. Иоанн объясняет нам: Иисус отвергает роль Льва, отказывается побеждать через использование сверхъестественной силы; мы же должны отныне иначе смотреть на агнцев. Завоевателем становится страдалец, победителем становится жертва[17].

Рим правит через насилие, но истинный Царь царей и Господь господствующих правит через подчинение себя смерти - прямую противоположность вооруженному имперскому насилию. Вот почему только Он достоин.

Когда в кульминационной сцене битвы в Откр 19 Иисус появляется как всадник-победитель на белом коне, Он «облечен в одежду, обагренную кровью». Первая наша мысль: на божественном завоевателе - кровь убитых им врагов, как в предсказаниях Исайи о грядущем «в червленых ризах»:

И попрал Я народы во гневе Моем, и сокрушил их в ярости Моей, и вылил на землю кровь их (Ис 63:6).

Однако внимание! В Откр 19:13 одежда всадника обагрена кровью до битвы, и за Ним следуют «воинства небесные, облеченные в виссон белый и чистый» (19:14). Оказывается, перед нами та же поразительная тема: всадник - Агнец, а кровь, которой Он обагрен, - Его собственная. Он назван «Словом Божьим», и меч, которым Он поражает народы, исходит из Его уст. Значит, суд Божий происходит через возвещение Слова. Вспоминаются строки из «Могучей крепости» Мартина Лютера:

Хотя орды дьявольские наполнят землю, угрожая нас поглотить,

Мы не вострепещем и не дрогнем: они не в силах одолеть нас.

Князь мира может неистовствовать и начать жестокую войну, -

Но он обречен на поражение. Суд Божий свершится!

Одно маленькое слово покорит его[18].