Это мучительное пламя

Забравшись с ногами в мягкое кресло, Эбигейл откинулась на спинку и закрыла глаза. Сон не шел; а, будь это иначе, она бы, не раздумывая ни секунды, безжалостно гнала его прочь. Ей необходимо было знать, что Дарен в порядке; понимать, что, несмотря ни на что, он всё ещё с ней; и видеть, как он мирно спит здесь, в этой чертовой постели. Эбби была уверена – утром всё будет иначе. Ему всего лишь нужно было время. И она даст ему его столько, сколько потребуется. Только бы он не отталкивал её. Только бы не отдалялся.

Дарен вернулся примерно через час – она не смотрела на часы, но, казалось, невольно считала секунды. Врезавшись в темноте в стол, он тихо выругался, а затем чуть было не упал, запнувшись о стоящий у двери стул. Ей потребовалось всего пара секунд, чтобы понять – этот человек был до невменяемости пьян. Эбби подхватила Дарена как раз в тот самый момент, когда ноги его окончательно ослабли. Её мужчина что-то проворчал, но язык заплетался, а руки не слушались, поэтому даже если он и был против её помощи, то был вынужден с ней смириться. Она уложила его в постель, сняла одежду и, аккуратно повесив её на стул, накрыла одеялом. Запах алкоголя ударил в голову, и Эбби ощутила, как к горлу подступил неприятный ком. Она закрыла глаза, надеясь отдышаться, но спазм оказался сильнее. Почувствовав, что весь ужин вот-вот выйдет наружу, она кинулась в уборную, из последних сил преодолевая рвотный рефлекс. Слава Богу, до раковины добежала вовремя.

Включив воду, Эбби ополоснула лицо и, ухватившись пальцами за край стола, на секунду закрыла глаза. Голова снова закружилась, ноги стали ватными, и для того, чтобы оставаться в сознании, ей пришлось присесть на край керамической ванной. Вот постоянные недосыпы, наконец, и дали о себе знать. А ещё Эбби окончательно убедилась в том, что рыба была не первой свежести. Ей же сразу не понравился запах форели, и почему она её не выбросила?

– Ты в порядке? – Мэнди вошла в уборную и бесшумно прикрыла дверь. – Очень плохо?

Она мотнула головой.

– Уже лучше. Просто та рыба…

– Да, – сочувственно прошептала её сестра, – Элли тоже весь вечер чувствовала себя, мягко говоря, хреново. Я дала ей таблетки, и она мгновенно уснула. Возьми. – Мэнди протянула ей две небольшие капсулы, а затем набрала в стакан воды из фильтра. – Очень эффективное средство при тошноте и изжоге. Противопоказаний почти нет. В основном, здесь только травы.

– Спасибо, – Эбби благодарно кивнула и тут же выпила лекарство, надеясь, что подействует оно быстро. Ощущать себя вареной капустой ей совсем не нравилось.

– Дарен… вернулся немного навеселе, верно? – Спросила она, осторожно опускаясь на стул возле стены. Когда Эбигейл подняла глаза, её сестра тут же завертела головой. – Я и не думала осуждать его. Просто пытаюсь понять, что с ним происходит. Что происходит с вами.

– Если бы я знала, – прошептала Эбби, отставляя стакан в сторону.

– Всё настолько плохо?

– Нет, – она слабо улыбнулась, – конечно, нет. Дарен замечательный. Он заботится обо мне и малышке. Адель очень любит его. И я… я никогда ещё не чувствовала ничего подобного. Он мой единственный, Мэнди. Понимаешь? И, если у меня не выйдет с ним, то не выйдет ни с кем. Знаю, звучит глупо, но…

– Вовсе не глупо, – неожиданно прервала её сестра. – Я понимаю тебя. И уверена, что что бы ни происходило между вами, всё наладится. Потому что встретить своего человека – это очень большое счастье. И за это счастье нужно хвататься.

– А ты схватилась? – Спросила Эбби, заставляя Мэнди встать и присесть рядом на бортик ванной. На этот раз она не ушла от ответа и не промолчала.

– Я пытаюсь изо всех сил, – прошептала её сестра, – но иногда бывает нелегко. Порой мне кажется, что мы слишком разные. Что мы не понимаем и не слышим друг друга. И что наши мечты абсолютно противоположны. Для Тайлера самое главное и единственно важное – семья. А я хочу построить карьеру. Хочу стать кем-то более значимым, нежели просто верной подругой, женой или матерью. Мне хочется чего-то достигнуть в этой жизни. Чтобы, потом, в будущем, оглядываясь назад, я не жалела о прожитых годах.

– О настоящей любви никогда не жалеют, – тихо ответила Эбби, сжимая руку сестры, – и ради неё можно пойти на многое.

– Тайлер идет на многое ради меня. Я знаю, что с самого детства он мечтает о своем небольшом ресторанчике – детской пиццерии или кафетерии со своей игральной залой, поделенной на возрастные зоны. Он уже даже меню придумал. – Мэнди невольно улыбнулась, а затем продолжила. – Я знаю это, но вижу, как каждый день он жертвует своей мечтой, не тратя ни одного лишнего цента. Он всё повторяет и повторяет, как купит для нас дом в Нью-Хэмпшире, во дворике которого обязательно сделает самую лучшую в мире детскую площадку. Он грезит этим… и я понимаю, но… всегда задаюсь лишь одним вопросом: разве этот дом стоит его загубленной мечты?