Это точно не подделка? Откровенный рассказ самого известного арт-мошенника

Я оставил картину в духовке на всю ночь, а утром вытащил и рассмотрел ее. Все получилось хорошо, поверхность краски высохла, и я отнес полотно домой, чтобы его протестировать. Осторожно вынимая гвозди, я старался не погнуть их и не соскрести ржавчину. Сняв холст с подрамников и аккуратно придерживая его за уголок, я скатал картину в широкую трубку и аккуратно прижал по бокам. Под затвердевшим, высохшим гипсом я увидел, что на поверхности начали образовываться одна или две небольшие трещины, но краска на глубинных слоях все еще оставалась слишком податливой, чтобы казаться настоящей.

В мастерской по металлообработке в Клермонте я купил плоский алюминиевый лист немного большего размера, чем картина, и положил поверх него холст. Противень равномерно распределял тепло духовки и не давал полотну подниматься с подставки.

В течение недели я запекал картину в нерабочее время ресторана, вынимая ее утром, чтобы осмотреть.

Затем упаковывал холст обратно в футляр для переноски и запирал в кабинете менеджера, строго предупредив, чтобы он к нему не прикасался. Через пять или шесть ночей краска наконец полностью высохла, и я снова забрал холст домой. На этот раз, когда я скатал его, по поверхности краски образовалась сеть трещин в виде прожилок, более глубоких в некоторых местах и более мелких там, где краска была тонкой.

Теперь, когда краска потрескалась, я приступил к воссозданию тернистого пути «Вакха», используя слои грязи, сажи и лака, чтобы создать впечатление старости и запущенности. Я представил себе, что картина находилась в старом поместье, на нее не обращали внимания сотни лет, ее первоначальный лак пошел пятнами и отслоился, а оригинальная краска обнажилась и испачкалась.

В своей секретной комнате я соорудил нечто вроде палатки из пластиковых листов, подвесив их к потолку над своим рабочим столом. Внутрь я воткнул небольшой вентилятор обогревателя и осушитель и дал им поработать. Вентилятор обеспечивал постоянный приток тепла, а осушитель воздуха медленно всасывал оставшуюся влагу из воздуха. Пока я работал и курил, получился обычный осадок из дистиллированной воды и сигаретных окурков. Я дал им раствориться и размял палочками для еды, чтобы выжать из выброшенных фильтров коричневый сок. Во времена Караваджо табак только-только попал в Европу, но курили действительно многие, и казалось правдоподобным, что на картине, на нижних, более старых слоях краски и лака, могли скопиться слабые следы табачного дыма.

Для первого слоя я приготовил слабую смесь из воды, добавив всего пару окурков.

Я смешал пыль и пыльцу, собранную пылесосом с уличной мебели, потому что не хотел, чтобы на полотне обнаружились синтетические волокна моего комнатного ковра.

Я набрал смесь на тампон и осторожно нанес ее, надавливая большими пальцами и загоняя осадок во все вновь образовавшиеся трещины, появившиеся в краске. Полностью покрыв картину раствором, я поместил ее в палатку с обогревателем и осушителем воздуха, чтобы убрать оставшуюся влагу. Холст высох, а краска стала более хрупкой.

Затем я снова натянул холст на подрамник и закрепил его ржавыми гвоздями. Используя тряпку, я нанес легкий пятнистый слой барочного лака – смеси масла, живичной смолы, скипидара и пчелиного воска. Все это использовал сам Караваджо. После я снова дал холсту высохнуть, а затем нанес на него еще один легкий осадочный слой.

Когда и этот слой высох, я покрыл его более современным лаком для имитации недоделанной «реставрации», которую получила бы недооцененная картина на рубеже ХХ века. Наконец, я нанес последний слой очень плотного сигаретного осадка, пленку, которую современные курильщики оставили бы поверх последнего лака, и положил все это в «сушильную палатку» на ночь.

К утру картина окончательно преобразилась, приобретя грязный, покрытый сажей вид старой, забытой семейной реликвии. В комплекте со старым залатанным холстом, подрамниками в стиле барокко и итальянской рамой, которую я покрыл умброй и ровным лаком, она выглядела идеально. Сегодня эта картина не выдержала бы целого ряда научных тестов, с которыми ей пришлось бы столкнуться – они, вероятно, проанализировали бы ДНК пыли, цветочной пыльцы и табака по базе данных, – но 35 лет назад она представляла собой прекрасное, ветхое, безупречное зрелище.