Это точно не подделка? Откровенный рассказ самого известного арт-мошенника

Оказывается, Джеймс нанял Дешарнеса, чтобы тот приехал в Лондон, накормил его ужином и за светской беседой попросил благословить моего Дали. Очередное безумие. Во-первых, Дешарнес уже видел картину по интернет-фотографиям с моей поездки в Австралию, во-вторых, Джеймс совершенно бессовестно утверждал, что Институт Вильденштейна подтвердил подлинность картины. Любой человек из мира искусства понял бы немедленно, что такое утверждать нелепо. Вильденштейн мог подтвердить подлинность Моне и горстки других французских художников, но никогда бы не прикоснулся к Дали.

Что еще более невероятно, после того как Дешарнес отдал ему отчет о том, что картина – подделка, Джеймс подделал документ так, чтобы моя копия стала настоящей, и отправил ее другому эксперту по Дали в Нью-Йорк, попросив подтверждения. Я не знал, какая часть этой истории была правдой: я узнал о происходящем гораздо позже от журналистов, которые ее расследовали.

В 2017 году Джеймс пригласил меня в гости в Лондон. Он сообщил, что развелся с Петрой, временно живет на Честер-сквер и что хочет обсудить несколько новых картин, и попросил привезти ему Моне и небольшой портрет в стиле Караваджо, который я сделал по наитию, в удовольствие. Предполагалось, что это будет портрет юного Леонардо, но вместо лица итальянского художника я поместил на его место свое собственное мальчишеское лицо.

Бо́льшую часть времени в Лондоне я провел, общаясь с его дружелюбными литовскими телохранителями, водителями и сотрудниками службы безопасности. Я редко вставал позже семи утра, в то время как Джеймс не спал всю ночь и просыпался только ближе к вечеру. Чтобы развлечь меня, телохранители водили меня в Британский музей, на Трафальгарскую площадь или в паб, где мы ели традиционную рыбу с картошкой фри и выпивали пинту пива. Хорошие парни, изо всех сил старались позаботиться обо мне в отсутствие хозяина.

Моя комната в доме Станта находилась на шестом этаже. Я поднимался туда и ложился спать пораньше. Утром я спускался на кухню на втором этаже, чтобы выпить кофе. Поскольку Джеймс спал еще минимум восемь дневных часов, я завтракал в одиночестве.

Однажды утром, когда я пил кофе, я увидел оставленные на столе документы на фирменных бланках Станта. Любопытно, но в них содержались фотографии моих копий Пикассо, Дали и Моне, повсюду фигурировало место под названием Дамфрис-Хаус.

Все картины получили провенанс из Института Вильденштейна, им была присвоена фантастическая стоимость, совершенно не соответствующая реальности: 42 миллиона фунтов стерлингов за Пикассо, 50 миллионов фунтов стерлингов за Моне и 12 миллионов фунтов стерлингов за Дали.

Я был заинтригован, поэтому сделал пару снимков своим телефоном.

В тот вечер я ужинал с Джеймсом, его крестным отцом Терри Адамсом (по утверждениям прессы, главой лондонской мафии) и его женой Терри Рут. Ничего не знаю о криминальных слухах, но могу сказать, что они показались мне милейшими людьми из всех, кого я встретил в Лондоне. Рут приготовила жареного цыпленка и йоркширский пудинг, и мы прекрасно поужинали, болтая обо всем, я рассказал им о том, что успел сделать и увидеть во время своего визита. Казалось, им было искренне интересно услышать о моем походе в Британский музей и обо всем, что я там увидел. На следующий день после обеда меня отвезли в аэропорт, и я улетел обратно в Лос-Анджелес, Джеймс остался спать наверху. Оказалось, в тот день мы виделись с ним в последний раз.

Я пару раз пытался связаться с Джеймсом из дома, но он так и не перезвонил мне. В течение следующих полутора лет я иногда видел его на YouTube и в Instagram[72], и похоже дела его шли не слишком хорошо. Развод обошелся ему дорого, суд заморозил его активы, пресса доставала его по этому поводу. Он повсюду распространялся по поводу своего тестя Берни Экклстоуна[73] и издателя Daily Mail Джонатана Хармсворта, виконта Ротермира[74], оскорбляя их и выдвигая дикие заявления о том, что они подстроили заговор, чтобы выставить беднягу Джеймса виновным в отмывании денег.

В какой-то момент Джеймс захотел провести тест на полиграфе в прямом эфире, чтобы обелить свое имя. Шоу так и не состоялось, вместо него Джеймс записал экскурсию по своему дому и выложил ее на YouTube. В нем он продемонстрировал свои многочисленные картины и рассказал о своем таланте находить спрятанные сокровища. В какой-то момент Джеймс продемонстрировал «Голову быка» Домингеса, которую я нарисовал для него. Я запросил с него 30 000 долларов, но на камеру он сказал, что купил его на аукционе за 700 000 фунтов стерлингов. Серьезно, старина? Наверное, мне следовало взять с него больше.

Вскоре после этого я увидел в Daily Mail пренеприятнейшую статью.