Ева Луна. Истории Евы Луны

Устав смотреть на страдания командира, Мулат повесил винтовку на плечо и поскакал на поиски Белисы Крепускуларио. По ее следам он объездил всю страну и в итоге обнаружил женщину в одной южной деревушке. Белиса сидела под навесом и занималась своим ремеслом, пересказывая людям сводку новостей. Мулат воздвигся перед нею, широко расставив ноги и сжимая в руках оружие.

– Ты едешь со мной, – приказал он Белисе.

Она этого ждала. Убрав чернильницу, она сложила холщовый навес, накинула на плечи шаль и молча взобралась на круп лошади. За всю дорогу они не обменялись ни словом: Мулат так желал эту женщину, что в ярости готов был исхлестать ее кнутом, если бы не боялся ее острого языка. Он также не сказал, что Полковник потерял рассудок и что долгие годы сражений не смогли сотворить с ним то, чего достигла Белиса, прошептав ему на ухо два заколдованных слова.

Через три дня они добрались до лагеря, и Мулат на виду у солдат незамедлительно доставил пленницу к кандидату в президенты.

– Я привез тебе эту ведьму, Полковник. Верни ей два слова, и пусть она вернет тебе мужественность, – сказал он, целясь из винтовки женщине в макушку.

Полковник и Белиса Крепускуларио издали обменялись долгим взглядом. И люди Полковника поняли, что их предводитель уже не в силах освободиться от чар двух проклятых слов: все увидели, что его хищные, желтые, как у пумы, глаза, стали кроткими, едва женщина шагнула вперед и взяла его за руку.

Развратная девчонка

В одиннадцать лет Елена Мехиас еще оставалась тощим заморышем с тусклой кожей одинокого ребенка. Зубы у нее прорезывались с опозданием, и многих пока еще не хватало. Ее волосенки были мышиного цвета, а кости скелета казались несоразмерно длинными для такого тела и словно грозили вот-вот прорвать кожу на острых коленках и локтях. Внешне ничто не выдавало ее горячих мечтаний и не намекало на страстную натуру, таившуюся в невзрачном тельце. Елена незаметно бродила среди скромной мебели и выцветших занавесок по пансиону, принадлежавшему ее матери. Девочка чем-то напоминала грустную кошку, игравшую во дворе между пыльных кустов герани и папоротника. За ужином Елена сновала из кухни в столовую, подавая постояльцам тарелки с едой. Редко кто из гостей обращал на хозяйскую дочь внимание, а если и заговаривали с ней, то разве что велели побрызгать инсектицидом тараканьи гнезда или натаскать воды в бак ванной комнаты, когда скрипучий насос отказывался качать воду на второй этаж. Мать Елены, измученная жарой и вечными домашними хлопотами, не имела ни времени, ни желания не только приласкать дочь, но и просто за ней понаблюдать, а потому совершенно не заметила, когда девочка начала меняться. В детские годы Елена была тихой и робкой, играла в какие-то загадочные игры, пряталась по углам, разговаривала сама с собой и не выпускала палец изо рта. Из дому она выходила только в школу или на рынок. Шумные уличные игры сверстников девочку не привлекали.