Евангелие

«Твоя монета здесь.

Я завернул в платок её и спрятал. 8

Хранить твоё – для нас большая честь.

Я в оборот пускать её боялся.

Ведь ты жесток: берёшь, чего не клал

и жнёшь, чего не сеял, не сажал,

и деньги потерять я опасался.

Теперь я всё сказал». 9

«Лукавый раб! Тебя судить я буду, –

воскликнул господин, –

твоими же словами. Дал я ссуду,

но мину не умножил ты один.

Ты знал, что я жесток и непреклонен,

что жну, чего не сеял, не сажал,

беру, что по душе, чего не клал.

Так почему же в оборот законный

ты мину не отдал,

чтоб возвратившись, с прибылью изрядной

я получил её?

Не страх ли перед долгом неоплатным

опутал сердце слабое твоё»?

И приказал: «Его возьмите мину,

тому отдайте, кто десяток мин

умело заработал лишь один».

А слуги возразили властелину:

«Помилуй, господин,

ведь тот и так уж десять мин имеет»!

Но царь ответил им:

«Даю тому, кто умножать умеет

таланом и желанием своим.

У неимущего отнимется и кроха,

что он имеет  и дрожит над ней –

над робкою надеждою своей.

Но всем дана широкая дорога

и день идти по ней!

Ну, а врагов, мечтающих с тоскою,

чтоб я не правил тут,

введите и избейте предо мною. 10

Пусть навсегда от глаз моих уйдут». 11

…Шесть дней до Пасхи. Из Иерихона

в Вифанью Иисус пришёл опять,

друзей Своих  желая повидать.

Он к Иерусалиму неуклонно

подходит, чтоб принять

там смерть и муки за грехи людские…

В Вифании Его

ждал ужин в доме Марфы и Марии

и кров гостеприимный для Него.

За ужином прислуживала Марфа.

Там Лазарь, воскрешенный, с ними был

и Господа за жизнь благодарил.

Мария же взяла полмеры нарда 12

(он издревле служил

как миро – царь восточных благовоний)

и тихо подошла

к Тому, Кто высших почестей достоин,

и ноги Иисуса  полила,

омыла их и волосом роскошным

их осушила, косы распустив

и душу к Иисусу устремив.

И аромат таинственный, тревожный

дыханьем подхватив,

развеял лёгкий сквознячок по дому.

И тут Симонов сын

Искариот Иуда, вероломный,

что подлую измену совершит,

промолвил: «Ведь могли продать за триста

динариев живительный бальзам?

Я благовоние продал бы сам,

чтоб деньги беднякам раздать для жизни»!

Но так сказал он там

не потому, что хлопотал о бедных.

Он был с начальных пор

их казначеем – скаредным и вредным,

и проявил себя как плут и вор.

Он ящик денежный носил с собою:

пожертвования в него он клал

и в свой карман монеты изымал.

И думал, что дела свои он скроет

и деньги, что украл.

Иисус сказал: «Оставь её в покое!

Ведь миро сберегла

она сейчас для случая другого –

для погребенья Моего взяла.

А бедные всегда пребудут с вами,

но близится, идёт печальный час,

когда Я на земле покину вас,

и без Меня останетесь вы сами,

и смерть разлучит нас».

Прошла суббота. Иисус поднялся:

в тревоге не уснуть.

С апостолами утром Он собрался

на Иерусалим продолжить путь.

Дорога меж холмов змеёю вьётся.

К Фиффагии они по ней пришли.

И Он послал апостолов двоих

в селенье под горою, что зовётся

с древнейших лет седых

горою Елеон – масличной рощей 13

«Учеников послав, –

сказал Он им, – когда пройдёте площадь,

вы у ворот увидите осла.

То будет необъезженный ослёнок.

Животное прошу вас отвязать

и к нам сюда заботливо пригнать.

А если спросят вас вполне законно –

зачем вам угонять

ослёнка этого, скажите людям:

«Чтоб Господу служить»!

Они пошли. Узнав, Кто ехать будет,

хозяева не стали и тужить:

осла отдали с радостью великой.

Взамен седла, одежды уложив,

И Иисусу место предложив,

апостолы под радостные клики

за Ним во след пошли.

Стал Иисус спускаться с Елеона.

Народом окружён,

Царь, мир несущий, гордо, как на троне,

средь пилигримов в город едет Он.

Вокруг ликуют и кричат: «Осанна

Давида Сыну! Царствие грядёт

отца Давида. С Ним оно придёт.

Благословен сей праздник, Богом данный:

Мессия к нам идёт»!

Старались все украсить путь Мессии.

Стелили на пути

свои одежды, ткани дорогие,

с горы мечтали рядом с Ним сойти.

И пальмовые ветви воздымая,

бежали дети радостно за Ним.

И гордо за Учителем своим

апостолы шагали, распевая

псалом – Мессии гимн.

Торжественный вход Господа в Иерусалим

Вот Иерусалим открыл идущим

объятья под горой.

И грянуло: «Благословен Грядущий,

во имя Господа Царь праведный земной!

И мир на небесах и слава в вышних»!

У города, в ликующей толпе

и фарисеи, верные себе,

с другими встретить Иисуса вышли.

Услышав, как в мольбе

народ зовёт на царство Иисуса,

«Давидов сын» зовёт,

узрев накал народного искуса,

они в толпе протиснулись вперёд

и в ужасе Спасителю сказали:

«Равви, заставь их замолчать скорей!

Ведь бунт начнут в горячности своей,

и нас от римлян Ты спасёшь едва ли –

и взрослых и детей»!

Но Иисус ответил фарисеям:

«Особый случай тут:

ведь, если люди замолчать сумеют,

то камни вместо них возопиют»!

Повсюду возбужденье, ликованье,

но у Мессии грустные глаза,

печален взгляд, и светлая слеза

струится вопреки Его желанью.

В душе Его гроза.

Оплакивает Он великий город,

войти в него готов

Он знает всё о том, чем станет вскоре

Обетованья город и слепцов.

«О, если б ты в сей день дорогу к миру

познал! – промолвил тихо Он, грустя, –

но ныне это скрыто от тебя.

И дни придут, когда враги секиру

поднимут, всё губя,

против тебя воздвигнут укрепленья 14

и на земле твоей

всё предадут погибели и тленью

и похоронят в ней твоих детей. 15

В тебе на камне камня не оставят