Евангелие от Иоанна. Комментарий

Ст. 29-30 – Идите, посмотрите на человека, который рассказал мне обо всем, что я сделала. Может, Он и есть Помазанник? – Сначала женщина приводит свидетельство сверхъестественной проницательности Иисуса, убедившей ее в том, что Он – пророк, а затем она высказывает другое, более серьезное предположение – о Его мессианстве. Это исповедание, хотя и очень осторожное, отчасти напоминает исповедание Нафанаила, которого тоже поражает знание Иисусом неких подробностей его жизни. И те из города пошли к Нему – Вероятно, их вела женщина, ставшая таким образом свидетельницей и апостолом.

Ст. 31-33 – Тем временем ученики просили Его: – Рабби, поешь! – У Меня есть пища, о которой вы не знаете, – ответил Он. Ученики стали говорить между собой: «Может быть, кто-нибудь принес Ему поесть?» – Это типичный пример Иоанновой иронии. Иисус говорит на духовном уровне, а ученики, как совсем недавно самаритянка, понимают Его слова буквально. Но тем не менее их предположение не лишено основания, только они сами об этом не знают: хотя никто не принес Иисусу пищи, Он насыщен тем, что видит плоды Своих трудов.

Евангелист так выстраивает свое произведение, что его темы перекликаются друг с другом: тема воды возвращала нас назад – к Никодиму и Иоанну Крестителю (гл. 3). Здесь же тема пищи подводит читателя к речи о хлебе в гл. 6.

Ст. 34 – Моя пища – исполнить волю Того, кто послал Меня – Одна из главных тем Иоанновой христологии – совершенное, любовное и смиренное исполнение Иисусом воли пославшего Его Отца (ср. 5.30; 6.38-39). Иисус сравнивает его со Своей пищей, и это напоминает нам сцену из синоптического рассказа об испытании Иисуса в пустыне, где Он отвечает искусителю словами Писания: «Не одним лишь хлебом живет человек. Человек живет всем тем, что исходит из уст Господа!» И завершить Его дело – то есть исполнить то, ради чего Иисуса послал Отец. Это прежде всего страдания и смерть Сына.

Ст. 35 – Разве вы не говорите: «Еще четыре месяца – и наступит жатва»? – Иисус приводит, вероятно, широко известную в те времена поговорку (хотя она и не зафиксирована в литературе), а затем истолковывает ее. В теплом климате Палестины промежуток между севом (в ноябре – декабре после осенних дождей) и жатвой (ячменя в начале апреля – мая и пшеницы в мае – июне) составлял всего лишь четыре месяца. Это подтверждается календарем из Гезера (IX или X в. до н. э.), в котором помесячно расписаны сельскохозяйственные работы. Некоторые ученые пытаются определить приблизительное время, когда Иисус произносил эти слова, предполагая, что Он находился в Самарии примерно за четыре месяца до уборки урожая (январь – февраль). Но другие толкователи возражают, говоря, что эти месяцы – сезон дождей, так что повсюду можно было бы найти в изобилии воду, а не ждать у колодца.

Но вот, говорю Я вам, поднимите глаза, посмотрите на нивы, как они побелели, созрев для жатвы! – Иисус отрицает правоту поговорки: не успел Он посеять слово, как уже созрел урожай. Иисус Своим приходом ввел Новый Век, в котором нет промежутка между севом и жатвой. Ср. Лев 26.5: «И молотьба хлеба будет достигать у вас собирания винограда». Побелевшими, то есть созревшими, нивами названы самаритяне, направлявшиеся из города к Иисусу. Если же они были одеты в белые одежды, то метафора становится еще более выразительной. Но если предположить, что Иисус был в Самарии весной, то этот образ был вызван видом созревших полей близ Сихема. Сев и жатва часто употреблялись в метафорическом смысле. Так, в синоптических Евангелиях Иисус рассказывает притчи о Царстве Бога, уподобляя его росту зерна (ср. Мк 4.1-9, 26-29). Но особенно близки эти слова Евангелия, кстати тоже сказанные после того, как Иисус увидел пришедшие к Нему толпы людей, к Мф 9.37-38; Лк 10.1-2: «Велика жатва, а работников мало. Так просите Хозяина жатвы, пусть пришлет еще работников на жатву».