Эволюция «Андромеды»

Первоначальный инцидент и так чуть было не спровоцировал ядерную катастрофу, которая впоследствии сказалась бы на всей планете. Тем не менее Стерн понимал, что сложившаяся ситуация оказалась намного серьезней предыдущей. Тревогу генерала было трудно не заметить: он даже не принимал участия в разговорах, а только слушал, периодически заглатывая таблетки от изжоги.

В помещении шли шумные беседы, и гам стих лишь тогда, когда из динамика раздался голос командира эскадрильи «Супер Хорнет», позывной: «Феликс».

– Первый, прием. Вижу цель. Будем пробовать подход. Приготовьтесь.

Стажер Максим Лончев заметил, как генерал Стерн отправил в рот еще одну яркую таблетку карбоната кальция. Сидя в передней части командного пункта за принесенным из кафетерия столом, Лончев склонился над планшетным компьютером, изучая данные, полученные с NIX‐3 четырьмя минутами ранее. Изображение с максимальным разрешением лежало перед ним на столе.

– Боевой взвод готов, – сообщил пилот.

Стажер лихорадочно рассматривал картинку, стараясь не обращать внимания на техническую беседу двух соседей «по парте».

Лончев разработал «Пиллион» – алгоритм искусственного интеллекта, который анализировал визуальные данные, собранные кластером NIX‐3. Вроде бы примитивный, он оказался уникален тем, что мог работать без конкретной последовательности действий. Большинство алгоритмов были приспособлены исключительно для поиска специфических структур: транспортных средств или, например, радиолокационных установок. Максим Лончев, вопреки совету научного руководителя Стэндфордской лаборатории искусственного интеллекта, разработал программу, выискивающую все потенциальные несоответствия – что-нибудь интересное, другими словами.

По сути, «Пиллион» стал экспериментальной работой студента университета, на которую не возлагали больших надежд. Необходимость присутствия Лончева в командном пункте носила спорный характер, и ему об этом было известно.

Основной исследовательской задачей являлось определение того самого объекта, который «Пиллион» счел «интересным». И в данный момент Максим Лончев как раз и разглядывал несоответствие в виде сложенной вместе черно-белой картинки.

– Направляемся к эпицентру, – доложил пилот.

Возле небольшой поляны у аномалии «Пиллион» зарегистрировал странное соединение ветвей. Напротив стояла простая надпись: «низкая вероятность». Проблема заключалась в том, что размытое изображение было составным – оно получилось из наложения друг на друга нескольких кадров, снятых в разное время дня и из разных мест. Изо всех сил Лончев напрягал зрение, пытаясь понять, почему же «Пиллион» выбрал это глупое изображение разбросанных ветвей.

– Как насчет кофе? – предложил сидящий рядом аналитик.

– Нет, – отрезал Лончев, вздрогнув от эха собственного голоса. – Благодарю.

В комнате воцарилась тишина, и пилот снова заговорил привычным прерывистым голосом:

– Спускаемся. Держите кулачки.

На каждом изображении ветви скрывались за кронами деревьев или тенями от них; тепловые и электромагнитные помехи, исходящие от аномалии, размывали картинку. Лончеву никак не удавалось разглядеть, что там скрывалось.

– Живы? – внезапно спросил болтун-аналитик.

Лончев поднял растрепанную голову.

– Жив. Но пока занят.

– Нет, живы! – настойчиво повторил мужчина, повернув стол таким образом, чтобы картинка перед глазами Лончева перевернулась. – Из веток выложено сообщение! Вы видите?! «Живы»!

– Феликс первый, прием. Готовимся поджарить крошку.

– О, – изумленно выдохнул парень и вмиг вскочил на ноги, громко ударившись коленями о стол.

Все головы в комнате в одночасье повернулись в его сторону. Лончев выпрямился, тяжело дыша; лицо покраснело от смущения. С дрожащими от страха ногами он глядел по сторонам на толпу высокопоставленных чиновников, которым ничего не стоило навеки погубить его карьеру. Или, может, наоборот?

Стажер помедлил секунду.

И тогда начал кричать.

Вход

Поутру, лежа в гамаке, Нидхи Ведала слушала, как отдалялся рев реактивных двигателей. Ожидаемые вспышки напалма так и не прорвались горящим пламенем сквозь повсеместный навес джунглей; огненная жара ядерного взрыва не омыла поверхность чужеродной структуры. Улыбка облегчения не заставила себя долго ждать – должно быть, послание из ветвей упавшего дерева, которое додумался оставить Одиамбо, сработало.

Вероятно, полевой команде «Лесной пожар» было суждено прожить еще один день.

Ночь прошла без происшествий. В области джунглей, где они очутились, как будто ничего живого не осталось. Глухая тишина резко контрастировала с тем хаосом и шумом, что сопровождали ученых в первые дни пути. Даже деревья и растения, казалось, уклонялись от неизвестного вторженца. Их высокие, тощие ветви раскинулись по сторонам, точно зловещие когти, а из-под обугленных листьев поднималась легкая дымка. Мертвая тишина в сочетании с неестественной жарой и сухостью создавали ощущение, что природа трансформировалась из зеленого тропического леса во что-то совершенно иное.