Читаем Эволюция архитектуры османской мечети полностью

Наиболее показательным изменением в мечетях эпохи Танзимата стало соотношение зала и павильона: последний перестал быть лишь «расширением» традиционного входного портика и архитектурной ширмой, оформлявшей северный фасад культового здания, превратившись в культовых постройках Вальянов и мастеров их круга в самостоятельную часть ансамбля. Если в стамбульских мечетях первой четверти XIX в. – Бюйюк Селимие, Бейлербей, Нусретие – «царский павильон» разрастался в крылья портика, то к середине столетия стал отдельным объемом, площадь которого в два, а то и в три раза превышает молитвенный зал58. Архитекторы опробовали различные варианты композиции помещений павильонов – значительное выдвижение единых массивов крыльев вперед (в Кючюк Меджидие-джами); дробление на несколько блоков и расположение их симметричными уступами, направляющими молящихся к лестничным маршам (в Ортакёй-джами); формирование стреловидного выступа помещений перед молитвенным залом (в Пертевниял Валиде-джами); вытягивание в одну линию классицистического фасада с выступающими ризалитами (в Безмиалем-джами длина павильонного фасада составляет 58 м, более чем втрое превышая ширину зала).


Джихангир-джами в Бейоглу, Стамбул. Вид с северо-запада


Вариативность архитектурных деталей «павильонных мечетей» проявляется и в оформлении входов и подъемов: в одних памятниках сохраняются фасадные портики (обычно трехчастные, как в Кючюк Меджидие и Бюйюк Меджидие), в других портик заменяется глубоким плоскоперекрытым айваном, отделенным ордерной колоннадой (Тешвикие-джами), в третьих проходные аркады превращаются в окна вестибюля, оставляя единственный центральный проход (Безмиалем-джами), в четвертых мастера возвращаются к привычному купольному son cemaat yeri (Джихангир-джами). Ко входу в здание могут вести и короткие прямые лестничные марши, и несколько параллельных лестниц, позволяющих подняться на предваряющую вестибюль софу, и симметричные скругленные «рукава», заставляющие входящего отклоняться от «вектора ислама» и выбирать маршрут.

Выбор различных декоративных программ заставил архитекторов «павильонных мечетей» пренебречь жестким стандартом иглообразных минаретов «классической» эпохи. Вполне традиционные тонкие каннелированные башни с коническими навершиями, фланкирующие фасад Безмиалем-джами, трактованы как коринфские колонны, на капители которых опираются повторяющие ее план балкончики для муэдзина; аналогичные балконы звездчатого очертания «надеты» на гладкие стволы минаретов мечети Бюйюк Селимие. Новацией зодчества эпохи Танзимата стало превращение традиционных открытых балкончиков-шерефе в закрытые павильончики, характерные для каджарской архитектуры Ирана, опирающиеся на ряды сталактитов (в мечетях Кючюк Меджидие и Азизие в Садабад) или на волюты «ордерной колонны» (в Азизие-джами в Конье).

Очевидно, развивая ставший главным в султанском культовом заказе тип «павильонной мечети», придворные мастера Абдул-Меджида I и Абдул-Азиза старались разнообразить используемые «типовые наработки» и достичь различных визуальных эффектов, подобно тому как за триста лет до того мастерская Синана искала наиболее интересные конструктивные и композиционные возможности типа «большой османской мечети». При этом перед Вальянами и мастерами их круга не стояли задачи отказа от привычных форм османской архитектуры, воспроизведения европейских образцов, создания каких-то особых симбиотических решений или разработки теории «османского Ренессанса», ставшего результатом политических директив и позднейших историографических рефлексий59. Архитекторы середины XIX в. лишь приспосабливали в разной степени освоенные ими в процессе знакомства с западными памятниками парадигмы барочного, ампирного, неоренессансного архитектурного декора к уже существовавшим практическим наработкам османского зодчества.

В области культовой архитектуры самостоятельность и османская идентичность получаемых результатов оказались нагляднее, нежели, например, в дворцовом строительстве: в построенных Вальянами резиденциях Йихламур, Долмабахче, Йилдыз, Бейлербей, Чираган60 использованы планировка и поэтажное членение европейских дворцовых построек, ризалиты, мотивы триумфальных арок, но архитектурное тело и отдельные элементы дополняются сложным и обильным рельефным декором, «османизирующим» здания, и эти декоративные элементы повторены в следующих устоявшейся типологии дворцовых мечетях, вызывая эффекты «узнавания» и «уподобления» и способствуя объединению жилых, административных и культовых построек в единые ансамбли.


Джихангир-джами. Вид с юга


Тешвикие-джами в Нишантпаши, Стамбул. Вид с северо-запада


Перейти на страницу:

Похожие книги

Александровский дворец в Царском Селе. Люди и стены, 1796–1917
Александровский дворец в Царском Селе. Люди и стены, 1796–1917

В окрестностях Петербурга за 200 лет его имперской истории сформировалось настоящее созвездие императорских резиденций. Одни из них, например Петергоф, несмотря на колоссальные потери военных лет, продолжают блистать всеми красками. Другие, например Ропша, практически утрачены. Третьи находятся в тени своих блестящих соседей. К последним относится Александровский дворец Царского Села. Вместе с тем Александровский дворец занимает особое место среди пригородных императорских резиденций и в первую очередь потому, что на его стены лег отсвет трагической судьбы последней императорской семьи – семьи Николая II. Именно из этого дворца семью увезли рано утром 1 августа 1917 г. в Сибирь, откуда им не суждено было вернуться… Сегодня дворец живет новой жизнью. Действует постоянная экспозиция, рассказывающая о его истории и хозяевах. Осваивается музейное пространство второго этажа и подвала, реставрируются и открываются новые парадные залы… Множество людей, не являясь профессиональными искусствоведами или историками, прекрасно знают и любят Александровский дворец. Эта книга с ее бесчисленными подробностями и деталями обращена к ним.

Игорь Викторович Зимин

Скульптура и архитектура