Евреи, конфуцианцы и протестанты. Культурный капитал и конец мультикультурализма

В мае 2010 г. в Торонто канадский премьер-министр Стивен Харпер и Ага-хан торжественно открыли первый музей исламского искусства в Северной Америке. Это событие сделало центром внимания исмаилитское присутствие в Канаде: «В число самых богатых жителей Канады входят исмаилиты, самые знаменитые из которых — член парламента от Консервативной партии Рахим Джаффер и нынешний генеральный директор компании Rogers (одной из крупнейших канадских телекоммуникационных компаний. — Ред.) Надир Мухаммед. Любопытно, что список направлений деловой активности исмаилитской общины Британской Колумбии в 2006 г. можно было бы охарактеризовать словами “слишком хорошо, чтобы быть правдой”: в число богатейших исмаилитских семей Британской Колумбии входили владельцы гостиниц высшей категории, хозяева фирм, разрабатывающих залежи полезных ископаемых, крупные владельцы недвижимости и т.д.; состояние многих оценивалось в сотни миллионов долларов. Исмаилиты должны отдавать от 5 до 12% годового дохода Ага-хану, который затем, по сообщениям, направляет эти средства на различные некоммерческие инициативы»[211].

Ларри Ледерман сообщил мне, что должность мэра Калгари, провинция Альберта, исполняет исмаилит Нахид Ненши — и он же стал первым мусульманином, занявшим пост мэра канадского города; Ларри также отметил, что знаменитый канадский писатель Мойез Вассанджи — исмаилит.

Исмаилиты, конечно, не скандинавы. Но они и не мусульмане-джихадисты. При этом очевидно, что в континууме, на одном конце которого располагается Дания, а на другом Сомали, исмаилиты ближе к первому полюсу, чем ко второму.

Требуется исламская Реформация

Ислам — главный источник ценностей, верований и установок большинства верующих мусульман. В этом отношении он уникален: сегодня ни одна другая религия не оказывает столь мощного влияния на культуру своих последователей. На Западе, за исключением США, влияние религии уступило место секуляризму — разумеется, секуляризму, испытавшему глубокое воздействие прежней религиозности, подобно тому как это имеет место в скандинавских странах. Однако культурная власть, которой религия обладала в Скандинавии в давние времена, сегодня в исламском мире совершенно реальна. В то время как лютеранство в скандинавских странах было силой прогресса (в частности, в том, что касается образования и строгого этического кодекса), ислам сегодня таковой не является, за редкими исключениями. В отличие от средневекового эллинизированного ислама и даже ислама XIX в., современный салафитско-ваххабитский и исламистский ислам отказывается учиться у других.

Хотя медленный прогресс мусульманских стран объясняется многими факторами, значительную роль играют клерикальные интерпретации Корана, которые транслируют догму фатализма; допуская заимствование научных и технических достижений извне, закрывают двери перед культурными силами либерализации, сделавшими эти достижения возможными, и увековечивают подчиненное положение и неграмотность женщин. Как демонстрируют Турция и Индонезия, эта ситуация не проявляется одинаково во всем мусульманском мире, но тем не менее она представляет собой доминирующее состояние.