Еврейские анекдоты навсегда

В купе едут два еврея.

— Вы откуда?

— Из Конотопа.

— Много там евреев?

— Примерно тысяч семь.

— Есть там гои?

— Примерно тысячи три. Чтобы помогать в субботу вполне хватает. А откуда вы сами?

— Из Херсона.

— Сколько у вас евреев?

— Тысяч двести.

— Боже милостивый! А гои тоже есть?

— Да, тысяч четыреста.

— Господи, зачем вам так много гоев?

■

Близится годовщина серебряной свадьбы. Муж говорит:

— Дора, дорогая моя! Я надеюсь, что подарок. который я тебе сделаю, будет красиво смотреться у тебя на пальце.

— Абрашенька. спасибо, милый! Только не покупай слишком дорогой.

— Да что ты? Где ты видела дорогие наперстки?

■

Два еврея спорят, чья жена лучшая хозяйка.

— Моя Рива так заштопает штаны, что совсем незаметно, — говорит один.

— Ну и что? А моя Хая так постирает рубашку, что тоже незаметно.

■

— Гуревич, вы знаете, я изобрел новый способ разбогатеть.

— Знаю. Но вы у меня уже занимали.

■

Сват предложил еврейским родителям жениха-чукчу.

— Вы что? — говорят они. — В своем уме? Нам только дикарей в семье не хватало.

— Погодите, — говорит сват, — это обеспеченные люди. Может, они вам понравятся?

В назначенный день он приходит с чукотскими родителями. Они говорят:

— Однако, у вас дочка, у нас сын. Ярангу им надо новую, вот 50 миллионов. Однако, дочка у вас одета бедно, богато надо, вот еще 40 миллионов.

Старый еврей говорит жене:

— Рива, тебе не кажется, что наши будущие родственники чем-то похожи на японцев?

■

— Рабинович, где вы пропадали все это время?

— Работал в негритянском джазе.

— И много там у вас негров?

— Да нет, кроме меня и Хаймовича — одни евреи.

■

— Ребе, у моей жены тяжелые роды. Что делать?

Ребе смотрит в Талмуд, повторяя:

— Тяжелые роды... тяжелые роды... а вот, нашел. Возьми старые штаны и брось их в печку.

— Ребе, неужели это поможет?

— Во всяком случае, не повредит.

■

В синагоге идут выборы раввина. Все предлагают Рабиновича. Тут встает Хаймович:

— Я могу сказать свое мнение?

— Пожалуйста, говорите.

— Вот вы все предлагаете Рабиновича, а между прочим, у него дочь — проститутка.

— Хаймович, что вы говорите! У Рабиновича вообще нет дочери. У него четыре сына — и все!

— Ну, я сказал свое мнение, а вы решайте.

■

Первоклассник Додик возвращается 1 сентября из школы. Папа спрашивает его:

— Додинька, чему же ты научился?

— Я научился писать!

— В первый же день? Что за ребенок! И что же ты написал?

— Откуда я знаю? Я же еще не научился читать.

■

Пожилой еврей едет в купе с молодой красивой женщиной. Время от времени он поглядывает на нее, затем отворачивается и бурчит себе под нос: «Фу!» Наконец женщине это надоело, и она спрашивает:

— Интересно, что вы имеете в виду под вашим «фу»?

— Честное слово, барышня, не вас. Просто каждый раз, когда я вижу красивую женщину, я вспоминаю свою жену. Фу-у!

ООП

■

— Ты женат?

— Нет, просто я так выгляжу, потому что у меня вчера украли машину.

■

Гуревич выходит от уролога и встречает в коридоре своего друга-заику.

— Ч-что с т-тобой? — спрашивает тот.

— Простатит.

— А ч-что эт-то т-так-кое?

— Это когда так писаешь, как ты разговариваешь.

■

Слепому еврею сват подыскал невесту. Привел ее к нему. Еврей обнял невесту и говорит:

— И это все — моя Сарочка?

■

Умер один еврей-миллионер и завещал все свои деньги похоронить вместе с ним. Стали деньги класть в гроб, а они не помешаются. Их запихивают, а они вываливаются. Спрашивают ребе:

— Что делать?

Ребе говорит:

— Не мучайтесь, выпишите ему чек.

■

Жена говорит мужу:

— Фима, завтра двадцать лет, как мы женаты. Давай зарежем курочку?

— Ты думаешь, она в этом виновата?

■

Оратор на митинге:

— Дважды два — восемь!

Бурные аплодисменты. Рабинович:

— А разве не четыре?

После этого Рабинович исчезает на двадцать лет. Вернувшись из отдаленных мест, опять попадает на митинг.

Оратор:

— Дважды два — шесть!

Бурные аплодисменты. Рабинович:

— А разве не четыре?

После митинга к нему подходит оратор, доверительно обнимает его и шепчет:

— Неужели вам хочется, чтобы дважды два снова было восемь?

■

— Изя, ты слышал? Борина жена родила четырех детей и всех назвали Мойшами.

— А как же она их будет различать?

— По отчеству.

■

Рабиновичу дали профсоюзную путевку в ад. Там вино, женщины, оргии... Вернулся и попросился в ад на ПМЖ. Его отпустили. Прибыл в ад, его сразу на сковородку. Он кричит, возмущается, а ему говорят:

— Не надо путать туризм с эмиграцией.

■

Пожилая еврейка первый раз в жизни попала на прием к гинекологу. Он осмотрел ее, она оделась, подошла к двери, повернулась и тихо спросила:

— Доктор, скажите, а ваша мама знает, чем вы здесь занимаетесь?

■

Корабль терпит крушение. Шапиро, который всю жизнь был ярым атеистом, вдруг начинает громко молиться. Хаймович закрывает ему рот рукой.

— Тссс!.. Если Бог узнает, что вы здесь, нам всем конец!

■

Наум, сидя в гостях у приятеля, замечает, что закуски на стол подает очень некрасивая женщина.

— Ося, это и есть твоя хваленая горничная?

— Ты что, ненормальный? Стал бы я брать такую в горничные. Это моя жена.

■

В советские времена вступают три еврея в партию. По очереди заходят в партком. Первый выходит радостный:

— Приняли!

— А что спрашивали?