«Еврейское слово»: колонки

Так и случилось. Но Израиль все-таки вышел на нашу сцену. В совершенно неожиданном виде – знаменитого зноя пустыни. Бесконечного белесого без единой тучки неба. Горячего воздуха, все равно – неподвижного или изнуряющего ветерком. Вызывающего непрерывный пот и непрерывно иссушающего его. Словно бы индустриально производимого. Ветхозаветного. Что это не высокопарные образы моего воображения, подтвердили две старушки на улице провинциального города Алексина. Идя впереди меня, одна говорила «небо сошлось с землей», вторая отвечала, я не мог разобрать что. «Небо упало на землю», изменила первая формулировку. Да, согласилась вторая, вселенский потоп.

Как известно, жара для израильтян не погодное явление. Не тема для обсуждения подобная новости или зачина светской болтовни. Короче, не английский дождь. Это условие их существования, и, как в России зимой не выходят из дому без пальто, так в Израиле – без воды в бутылке и с непокрытой головой. Мой московский знакомый вел сравнение ежедневных температур в Иерусалиме и у нас. Иерусалим безнадежно отставал – настолько, что впору было полететь туда вдохнуть прохлады.

Для меня за этим стояло нечто большее внешнего сопоставления. Особенно когда начались пожары. Мы оказались в ситуации израильтян, которых в дополнение к многомесячному пеклу держат в постоянном физическом, нервном и психическом напряжении. Обстреливают ракетами кассам. Окружают шахидами, готовыми зажечь, взорвать, спалить тебя и землю, на которой ты в данную минуту стоишь, в обстоятельствах, которые вовсе не кажутся угрозой. Вчера этот участок лесного возгорания был решительно и бесповоротно потушен. Вчера здесь уже взрывал себя другой шахид, он разорван на куски, мертвые похоронены, раненые госпитализированы. Почему же сегодня все с начала?

Это лето не было только природным бедствием. Алексинские старушки не городили просто мифологическую и суеверную чушь. Они, как и я, интуитивно ощущали, что отклонение от норм в атмосфере, солнечной активности, произрастании трав, агрессивности насекомых так же как именно такое, а не другое схождение звезд, не только как-то там наукой объясняются или, наоборот, не объясняются. А еще и – как выражался от начала веков человеческий род – ниспосланы. Во всяком случае, это что-то, от чего нельзя избавиться, что нельзя изменить, что можно только терпеть. За что ниспосланы и для чего, неизвестно. Если угодно, в наказание. Не от слова «казнь» – потому что не нашего ума дело объяснять таинственную волю нашими вкусами и понятиями. А от слова «наказ» – которое тоже не очень-то поддается нашим представлениям и соображениям. Что-то нам этим малым катаклизмом наказывают делать, чего-то не делать, а что именно, надо спросить у тех, кто мудрее нас. Кто оставил после себя книги поосновательнее газетных колонок.

И вот что еще приходит в голову после такого лета. Мои близкие, друзья, хорошие знакомые, обстоятельствами вынужденные провести порядочно времени в Москве, очень раздражаются, когда им говорят: да-да, представляю себе, у нас (на Оке, на Волге, на Истре) тоже наползал дым, нечем было дышать, по полночи не спали. Не надо подставлять на место их опыта собственный, на место задымленности мегаполиса дачную. Уверен, что только политически заряженный субъект или недоумок способен ставить в вину правительству климатическую катастрофу. Другое дело, как оно перед ней пасовало, как не справлялось. Поэтому хотелось бы, чтобы, когда лето 2010-го будет позади, из охлажденного кондиционерами, а зимой подогретого центральным отоплением Кремля оно прекратило ставить в вину руководителям и рядовым гражданам Израиля противостояние с мусульманами и не советовало, как из него выйти. Они противостоят той же самой всесожигающей стихии. С образованием их государства эта стихия получила цель, смысл и форму – уничтожение этого государства. Цена жизни внутри стихии и вовне несопоставимы. Объятая огнем сосна, губящая человека при падении на него, тоже погибает. Но пожарных вызывают тушить лес, а не поджигать деревню. Хотя бы для того, чтобы уравнять шансы. Цивилизация дошла до того, чтобы создавать комитеты защиты деревьев от человека. А неплохо бы и наоборот. Даже если человек еврей.

19–25 октября

Эта колонка вполне легкомысленная. И повод к написанию не больно серьезный, и сопутствующие обстоятельства, и непосредственный толчок забавный. Но настолько в газетных и прочих материалах, информационных и обзорных, в частности и в наших колонках, преобладает драматическое, тяжелое, мрачное, неразрешимое, что почему бы не позволить себе раз в год – да не в год, реже – от всего этого отдохнуть?