Европа во мне. Как не потерять себя в новых странах, условиях и ролях

Такой голос бубнит внутри у многих. Ты переехала и настроила планов – и вдруг не можешь быть ни продуктивной, ни предсказуемой. Вышла на улицу – и устала, хотя вокруг красота. Почему?

Ты не попала ни в теракт, ни в эпицентр митинга, ни на картофельное поле. Ты просто спустилась в переход метро, поболтала с друзьями и пофлиртовала с красавчиком-полицейским.

В видимом мире.

Но внутри происходило больше. Ты наткнулась, не ожидая этого, на человека с автоматом – и тело вспомнило все бабушкины рассказы о войне. И кадры насилия, которые ты когда-либо видела. Теракты. ОМОН, разгоняющий демонстрации. И, и…

Давно доказано, что для нашей психики нет большой разницы между тем, что происходит по-настоящему, и тем, что случается в нашем воображении. Поэтому мы можем вспотеть или заплакать, смотря на экран, где идет фильм. Поэтому, мечтая о чем-то в красках, мы можем действовать так, будто это произошло.

Тело отозвалось на все эти всплывшие в воображении картинки, вы испугались, мобилизовались – и стресс потребовал много сил. Но после знакомого стресса случился новый: реальность оказалась какой-то новой, непонятной, шокирующей (пусть и по-хорошему).

Перепрошивать опыт, снимать шоры, преодолевать ограничения, через которые мы смотрим на мир – немаленькая нагрузка.

Я хотела написать «недетская», но исправила: мне кажется, она именно детская. Так живет ребенок: в неопределенности, непрерывно обучаясь и удивляясь.

И, как мы помним, ребенок спит даже днем. Устает.

У себя в стране, чтобы встретиться с друзьями, вы бы просто прогулялись по городу. В новой стране, где собираешься жить, а не быть просто туристом, можно устать на ровном месте – и больше ничего (внешнего) не сделать за день.

Но это в тексте моем уже вечер, а в том дне еще только 15 часов. Вокзал.

Красивый французский вокзал: просторный, высокий и продуваемый со всех сторон. Вокзал-сквозняк.

На улице 0 °C, и в своей стране вы решили бы слишком не утепляться. Но увеличьте влажность – и ноль градусов превратятся в собачий холод, пробирающий несколько слоев одежды и кожи. Он вонзается под рукава, колет лицо, захватывает колени в щипцы.

Ты же из России, тебе вообще не холодно никогда! – говорят тебе французы, подворачивающие брюки, чтобы оголить щиколотку, и не застегивающие пальто в эту погоду.

Не знаю, как у французов, а у меня и у моего телефона батарейка моментально садится при низких температурах.

Я купила хлипкий стаканчик горячего шоколада – и подошла к длинному, человек на пять, столу из светлого дерева, за которым можно постоять. Шоколад быстро остывал, согревая лишь ладони.

К противоположному концу стола подошел смуглый парень с тремя изношенными сумками. Голая шея, широкая толстовка, под которой будто гуляют ветра. Ему не холодно, и, если бы мы заговорили, он бы тоже спросил: «Но ты же из России, почему ты мерзнешь?»

Но парень этот на меня не смотрел. По его невесомому взгляду было не понятно, смотрит ли он куда-то. К тому же, он слегка покачивался, а потом оперся на стол так, будто сейчас взлетит.

Секунд через тридцать к нему подошли трое полицейских, начали расспрашивать его о чем-то и попросили показать вещи. Парень медлил. Потом он стал выкладывать – плавно, как в замедленной съемке, – предметы только из маленького кармашка сумки.

Несколько зажигалок. Скомканная бумага. Колпачок от ручки. Фиолетовая зубная щетка.

Эту щетку не положил на стол, а отправил в рот как сигарету – и начал перекидывать ее с одной стороны на другую.

А я успела рассмотреть полицейских. Они все были разными: один черный, второй голубоглазый, третий очень высокий.

Для вас лучше сказать нам сразу, есть ли у вас что-то, – произнес голубоглазый.

Парень поднял самую большую из своих сумок и бросил ее на стол, в противоположном конце которого дрогнул стаканчик с моим шоколадом.

Носки, – парень выложил на стол кучку ношеных носков. – …бутылка, – достал помятую бутылку, пожевывая зубную щетку.

Каннабис? – перебил его черный полицейский.

Но парень ответил расслабленно:

Поищите, это же ваша работа.

Полицейские посмотрели на все три сумки, а потом решили:

Начнем с вас.

Парень раскинул руки. Голубоглазый проверил задние карманы джинсов, залезая в них руками. Там звенит мелочь.

Они перешли на багаж, а парень начал спокойно, каждый зубок по отдельности, чистить зубы своей фиолетовой щеткой без пасты.

Мой шоколад совсем остыл, и влажный холод проник под рукава. Полицейские находят в сумке его зубную пасту – потекшую в прозрачном пакете, без колпачка.

Они смотрят сумки еще минуту или две, а потом улыбаются этому парню, продолжающему курить свою щетку.

А он в ответ улыбается им.

Куда едете? – спрашивают его.

В Париж, – отвечает он после паузы.

Полиция тоже выдерживает паузу, а потом с улыбкой говорит:

Хорошей поездки.