Европейская герилья. Партизанская война против НАТО в Европе

В мае в Берлине состоялся парад войск союзников. Мы пошли на его генеральную репетицию. К тому времени были так называемые «говорящие буйволы», «группа 47» или что-то подобное. Они подошли к нам, выбрали несколько жертв и стали им всё подробно разъяснять. В это время сзади подошли другие буйволы, стали выдергивать наших, начали их избивать. «Говорящие буйволы» были возмущены, ведь мы же ничего такого не сделали, – и сцепились со своими коллегами. Это была настоящая драка. Мы перед этим задели одного английского офицера. Тот хотел установить наши персональные данные, так как Георг обозвал его Pig (свинья (англ.). – Б. Е.). Тот в своей высокомерной манере сделал вид, что ничего не заметил, пошел к ближайшему перекрестку и донес. Там стоял один буйвол в гражданке, который нас снимал, а мы хотели отобрать у него эту пленку. В этот момент драка стала еще сильней.

Буйволы рубились между собой и уже не смотрели. Меня схватил за шею какой-то буйвол в гражданке, а те подумали, что на меня нападает какой-то взбесившийся прохожий. Я увидел пролетающий мимо меня кулак в серой перчатке, который так врезал этому буйволу, что тот пролетел половину улицы.

Они арестовали Шорти и Холи, меня тоже хотели бросить в «воронок», но тут вмешался Георг: «Вам не нужно его брать, вы же его знаете». Буйволы посмотрели друг на друга: «Разве мы его знаем?» – «Ну хорошо, можете идти дальше». Это спасло меня от шести месяцев тюрьмы. Меня они еще разыскивали из-за попытки уличного разбоя, так как мы хотели отобрать видеокамеру у буйвола в гражданке. Он, кстати, был телохранителем Клауса Шютца. Тот ввел в оборот фразу: «Если ты вытерпишь двадцать пуль, то можешь покупать этот фильм». Однако вернемся к нашим военным делам в город партизан. Так уж выходит, что ты должен разбираться в людях. Если ты с ними знакомишься, то всё зависит от того, какие у тебя намерения и какую роль ты будешь играть. Случайности, конечно же, могут играть свою роль.

Фрич: Но в сухом остатке остается осознанно приятое решение. Райндерс: Ты же не просто скатываешься из ниоткуда.

Фрич: Тебя очень быстро выносит из узкого действа, если ты не сам это делаешь. То есть нельзя сказать, что это чистая случайность.

Херманн: Каким всё же был шаг от спонтанного «делаем акцию» до городского партизана?

Райндерс: Мы больше спорили, чем делали. Тут была проблема. Мы рассуждали о вооруженной борьбе, но у нас не было оружия. И мы не имели понятия, где его взять. Те, кто приходил к нам из Западной Германии – такие как Ронни, – были вообще пацифисты и косили от военной службы в Бундесвере. А мы, берлинцы, и так не имели понятия об оружии. Ну, говорили: можно купить оружие там-то и там-то. По нашему тегельскому периоду у нас было много знакомых в криминальной среде. Часть из них, с которыми мы тусовались во времена юности, стали совершенными преступниками.

Во всяком случае, была ситуация неуверенности. Предательство в криминальных кругах всегда было делом обычным. Другие говорили, что оружие можно приобрести в Австрии, Швейцарии, Италии или Бельгии. Ну да, у нас было всего 800 марок, чтобы купить один автомат. Вечерами мы вскрывали и очищали торговые ларьки, каждый день ходили в супермаркеты с сумками и подворовывали.

RAF в то время занималась созданием вооруженной организации, более интенсивной и более марксистско-ленинской. Мы с ними были тогда в экстравагантных отношениях.

RAF намеревалась вызволить из тюрьмы Андреаса Баадера. У нас тоже обсуждалась тема освобождения арестованных. Мы не знали, правильно ли это, – ведь Баадеру оставалось отсидеть всего года два-три. С одной стороны, мы хотели его вызволить. Мы сами только что пришли из тюрьмы и знали, что это такое. У нас было убеждение, что человек не должен сидеть. С другой стороны, мы говорили: «Для нас это очень крупное дело. Мы этого не хотим».

RAF напрямую говорила с Георгом – они его знали. Большинство акций организовывал он. Георг для них был самым вменяемым и самым надежным. Они хотели иметь его у себя непременно. Но тот им сказал:

«Если вы считаете, что мы еще не готовы, я в этом участвовать не буду». Он хотел лишь что-то сделать из нашей группы. RAF потихоньку собирала оружие: пистолеты, мелкокалиберные винтовки.

Однажды утром, когда мы лежали в ванной, пришла новость: Баадер освобожден. Нам стало ясно: всё стало намного серьезнее. Как мы и предполагали, началось! Полиция задействовала огромный аппарат. В это время мы налаживали первые контакты с уголовниками. Но у нас не было денег. А где они? В банках! Это был дальнейший шаг от размышлений к действию.

Мы всегда грабили какие-нибудь магазинчики. Во взломах были довольно искусны. Мы могли профессионально вскрывать замки и всегда находили хорошие объекты. Все другие дела были для нас слишком горячими. В ограблении автомашин мы также всегда были одними из лучших.