Европейская герилья. Партизанская война против НАТО в Европе

Мы много говорили о банках, и ситуация казалась нам благоприятной, чтобы начать действовать. К тому же нападение на четыре банка одновременно давало нам определенное преимущество. Но потом, в сентябре 70-го, мы всё же остановились на трех банках. Перед четвертым работали строители, вследствие чего у нас были определенные опасения. Было запланировано в один банк бросить дымовую шашку. Но от этого пришлось отказаться, когда мы увидели, что туда вошла женщина с детской коляской. Кроме того, один из нас ездил вокруг и создавал помехи для полицейской рации. Он делал такие помехи, что центральная едва-едва могла связываться с полицейскими машинами, а те вообще не имели связь с центральной. Первое нападение состоялось на углу Хауптштрассе и Райнштрассе. Была тревога – буйволы рванули туда. Вторая тревога последовала на Альтонаерштрассе. Они подумали, что первое сообщение было ложным. И вдруг третье сообщение из Штеглица, площадь Брайтенебах. Всё прошло очень даже здорово.

Херманн: Они на вас что-то повесили из-за этих акций?

Райндерс: Нет, как раз наоборот.

Фрич: Дела 1974 года они прекратили ввиду их незначительности.

Райндерс: Тут была интересная история в отношении преследования RAF и лжи буйволов. Через некоторое время с нами разговаривала одна журналистка из «Штерна». Она сообщила нам, что буйволы исходили из того, что на один из банков напали мы. Они якобы это знали, но не проявили к этому интереса. Они тогда всё это хотели повесить на RAF. Мы тогда, в противоположность RAF, существовали легально. На нашем процессе в связи с главным свидетелем Хохштайном для меня речь здесь шла о том, чтобы показать, как делаются главные свидетели, что на банк на Альтонаерштрасе напали мы. Концовка песни была такова: я якобы отказался от признания о нападении на банк. Ни одного слова тогда не было убрано из вранья Руланда, а буйволы его речь перевернули так, чтобы приговоры получили нужные им люди.

Ограбления банков, закрытые кассовые кабинки, пути отхода, шоколадные поцелуи для клиентов

Херманн: Какую функцию имели для вас нападения на банки?

Райндерс: Нам нужна была капуста для оружия и логистики. И это была хорошая возможность, как и прежде при незначительных акциях, наблюдать за людьми с оружием в руках. Мы действовали в ситуациях, которые были более стрессовыми, чем когда мы ночью бросали куда-то бутылки.

Мы спорили также о том, нужны ли нам люди, которые, получив в руки оружие, ощущают свою власть. Или же у них просто сдадут нервы, и они наложат в штаны? Этот аспект для нас вырисовывался всё более явственно. С одной стороны, нам нужны были бабки: на протяжении длительного времени у нас были проблемы с деньгами, особенно после того, как мы ушли в подполье. Их надо было доставать. Кроме того, нужно было помогать родственникам тех, кто сидел. С другой стороны, всегда важно знать, как товарищи будут вести себя во время акции, будут они спокойны и хладнокровны, или у них сдадут нервы.

Херманн: Как вы решали ситуацию, если вдруг один из служащих банка заявит вам, что не будет выдавать вам деньги, или один из клиентов встанет у вас на пути?

Райндерс: Тут однозначно он получит по морде, или мы выстрелим ему в ногу.

Фрич: Мы это часто обсуждали, что из-за денег не будем стрелять. Райндерс: В большинстве случаев мы ставили оружие на предохранитель. Мы брали его только на случай встречи с полицией. Но ни в коем случае не для использования его внутри! Только в случае необходимости, когда, например, какая-нибудь курица начнет передавать по факсу, – тогда она получит по ногам. Мы действовали довольно быстро – инициатива была в наших руках. Мы так распределяли между собой функции, что люди вообще не испытывали желания оказывать нам сопротивление.

Только один раз был случай – это в Лихтерфельде, – когда один кассир отказался выдать нам деньги. Мы сделали предупредительный выстрел в кассовый аппарат, но это его не сбило с толку. Тогда мы стали угрожать одной секретарше в надежде, что он выйдет из своей кабинки. Но он не вышел. Мы были в отчаянии: что делать?! Уже вообще хотели сматываться, но вдруг заметили, что в двери в кассовую кабинку с внешней стороны кассир оставил ключи. Это спасло ситуацию. В этот день мы спокойно вышли наружу.

Херманн: Какое чувство вы испытывали при нападении на банк? Был ли стресс?

Фрич: Ну, перед этим мы уже начали тренироваться. Преимущество банка состоит в том, что там всё статично и ты можешь хорошо планировать. Ты можешь проиграть все возможные варианты. Что может произойти? Что делать в этом случае? Всё довольно прозрачно, и накануне мы всё проигрываем. Как ты себя поведешь, когда у кого-то сдадут нервы или какой-нибудь дедушка с клюшкой пойдет на тебя? Всегда может что-то произойти: у кого-то сдадут нервы, да и полоумных всегда хватает.