Европейская поэзия XVII века

Что мне узреть дано среди руин и праха?
Глазницы голода, седые космы страха
И мертвый лик чумы… Грохочет пушек гром.
Вот солдатня прошла с награбленным добром,
Затем кромешный мрак заполонил всю сцену:
То ночь, нет, ночь ночей явилась дню на смену,
И Фрейштадт рухнул ниц. Так, вырванный из недр,
На землю валится, сраженный бурей, кедр.
И не поднять его… За лесом солнце скрылось,
Зажглись лампады звезд, и небо осветилось;
Морфей вступал в дома; тревоги враг — покой
Смежал глаза людей заботливой рукой,
Как вдруг раздался вопль!.. О, громовым раскатом
Звучал тот смертный крик в безумием объятом
Горящем городе!.. Огнем опалена,
Казалось, лопнула над Фрейштадтом луна.
И в посвисте ветров, казнен рукой железной,
Был город поглощен бушующею бездной.
Пожар не утихал… Пронзая ночи тьму,
Метались стаи искр в пороховом дыму,
Колонны и столбы лежали буреломом.
Вот обвалился дом, подмят соседним домом,
Все — пепел, прах и пыль. Белоколонный зал
Не выстоял в огне и грудой щебня стал.
Где ратуша? Где храм? Зубцы дворцовых башен
Пожаром сметены. Сожженный город страшен,
О бедный Фрейштадт мой! О край бездонных бед!
Неужто на тебе живого места нет?
Ужель тебя насквозь война изрешетила?
Ужель ничья рука тебя не защитила
И сам ты обречен исчезнуть без следа,
Как если б пробил час последнего суда?
Иль приближаемся мы к тем печальным срокам,
Когда сметет весь мир пылающим потоком?!
Вот толпы горожан сквозь ядовитый дым
С дрожащими детьми бредут по мостовым.
Вам, детям родины, вам, не видавшим детства,
Развалины и смерть достанутся в наследство!

Нет больше города… Все превратилось в тлен.

Из пепла и золы торчат обломки стен.
Но что дома?! Едва ль здесь люди уцелели!
Иных огонь застиг во время сна, в постели.
Быть может, кто-нибудь спустя десятки лет
Найдет здесь средь камней обугленный скелет…
Мы сострадаем, но — беспомощны при этом;
Погибшим не помочь ни делом, ни советом.
Ах, музы! Все, что вы послали людям в дар,
Безжалостно унес разнузданный пожар.
Над мраком пустырей, как огненные птицы,
Кружатся в воздухе горящие страницы.
Все то, чем человек бессмертия достиг,
Плод мудрости земной здесь погибает вмиг,
Сокровища искусств, хранимые веками,
Как уличную грязь, мы топчем каблуками!
О, знай, Германия! Из твоего кремня
Стихии высекли зловещий сноп огня.
И лишь когда в тебе погаснет эта злоба,
Несчастный Фрейштадт наш поднимется из гроба,
Подставив голову живительным ветрам.
Мы снова щебет птиц услышим по утрам,
И солнце в вышине засветится над нами,
Которое сейчас сокрыли дым и пламя.

Свершатся все мечты. Труды прилежных рук

Довольство создадут, украсят жизнь вокруг
И в город превратят немое пепелище,
Где будет свет светлей и воздух станет чище,
Чем был он до сих пор… В отстроенных домах
Не воцарятся вновь отчаянье и страх.
И горе и война вовеки их не тронут.
Где в муках и в крови сегодня люди стонут,
Ликующую песнь зачнет веселый хор.
Меч переплавят в плуг, перекуют в топор.
И, заново родясь, вернутся в нашу местность
Утраченный покой, согласье, честь и честность!..