«ПРЕДПОЛОЖИТЬ, ЧТО МНОЙ БЛАГОЙ УДЕЛ ЗАСЛУЖЕН...»
Предположить, что мной благой удел заслужен,Что ночь души моей — зарей освещена,Что в карточной игре с темна и до темнаВыигрываю я дукатов сотни дюжин;Понять, что кошелек деньгами перегружен,Что кредиторам я долги вернул сполна,Что много в погребе французского винаИ можно звать друзей, когда хочу, на ужин;Спешить, как некогда, побыть наединеС божественной Климен, не изменявшей мне, —О чем по временам я думаю со вздохом, —Иль, благосклонности добившись у Катрин,Забыться в радости хотя на миг один —Вот все, чего вовек не будет с Фоккенброхом.«ВЫ, ИСПОЛИНСКИЕ ГРОМАДЫ ПИРАМИД...»
Вы, исполинские громады пирамид,Гробницы гордые, немые саркофаги,Свидетельствуете верней любой присяги:Сама природа здесь колени преклонит.Палаццо римские, чей величавый видБыл неизменен в дни, когда сменялись флаги,Когда народ в пылу бессмысленной отвагиЖдал, что его другой, враждебный, истребит.Истерлись навсегда минувшей славы знаки,К былым дворцам идут справлять нужду собаки,Грязней свинарников чертоги сделал рок, —Что ж, если мрамор столь безжалостно потрепан,Зачем дивиться мне тому, что мой шлафрок,Носимый третий год, на рукавах заштопан?SPES MEA FUMUS EST
[389]У очага сижу и, стало быть, курю,Понуря голову, печально в пол смотрю,Хочу решить вопрос, — хоть это невозможно, —Зачем так плохо мне, так грустно и тревожно.Надежда (несмотря на то что отродясьНе мог дождаться я, чтоб хоть одна сбылась)Мне говорит, что все легко и достижимо,И делает меня важней владыки Рима.Но трубка догорит в короткий срок дотла,И жизнь течет опять, как до сих пор текла,Воспоминания расплывчаты и хрупки.Как видно, бытиё сродни куренью трубки,И в чем различие — мне, право, невдомек:Одно — лишь ветерок, другое — лишь дымок.К КЛОРИМЕН
Когда — вы помните — являлась мне охотаТвердить вам, что без вас моя душа мертва;Когда не ведал я иного божестваПомимо вас одной да разве что Эрота;Когда владела мной всего одна забота —Вложить свою любовь в изящные слова;Когда тончайшие сплетали кружеваПеро прозаика и стилос рифмоплета, —Тогда, толику слез излив из ясных глаз,Довольно многого я смел просить у вас,Любовь казалась вам достаточной причиной.О Клоримен, я вам покаюсь всей душой,Не смея умолчать, как подлинный мужчина:Я дурой вас считал, притом весьма большой.«НА КАМЕННОЙ ГОРЕ, НЕЗЫБЛЕМОЙ ТВЕРДЫНЕ...»