Европейские мины и контрмины

— Но ганноверцы ведь желают войны? — заметил герцог.

— Да, несколько молодых офицеров и солдат, — сказал Мединг. — Но станет ли и может ли Германия стать ареной восстания по этому поводу? Франция должна опасаться ставить следующий вопрос: Германия против Франции — при таком раскладе, я убеждён, соединятся все разнородные элементы Германии, и каждый француз, вы сами, герцог, презирали бы нас, будь это иначе.

Герцог встал и сделал несколько шагов по комнате.

— Чрезвычайно затруднительное положение, — сказал он.

— Которое требует величайшей осторожности, — сказал Мединг, также вставая, — впрочем, вы увидите, как станут развиваться события, но, главное, по моему мнению, следует изгнать из французской политики мысль о завоевании немецкой области, если только Франция намерена вступить в союз с автономическими и федеральными элементами Германии. Мы можем работать и бороться с целью восстановить федеральную Германии и права отдельных областей и государей, но союз с теми элементами, которые могли бы помочь вам в завоевательной войне, не принесёт вам ни чести, ни пользы.

— Я очень рад, что ещё раз свиделся с вами и выслушал ваше мнение, — сказал герцог после краткого молчания, — мы побеседуем об этом предмете подробнее, как только я сориентируюсь. Кстати, — прибавил он, — когда выйдет ваш журнал «Ла Ситуасьон», подготовляемый Голландером, который побывал зимой в Вене и Гитцинге?

— Не знаю, — отвечал Мединг, — я вообще не хочу иметь дела с этим предприятием.

— Стало быть, вы не разделяете мнения, что король Георг должен воздействовать здесь на общественное мнение? — спросил герцог с некоторым удивлением.

— Нет, разделяю его, — отвечал Мединг, — и вообще ничего не имею против основания этого журнала, однако, у меня есть основательные причины держаться подальше, потому что моё положение здесь и без того затруднительно. Впрочем, герцог, я не хочу больше отнимать у вас время. Вы пробудете здесь ещё несколько дней?

— Да, несколько дней, — отвечал герцог, — и надеюсь сообщить вам достоверные сведения о дальнейшем положении дел. Где вы остановились?

— В «Отель де Бад» на Итальянском бульваре, — сказал Мединг и, простившись с герцогом, ушёл.

Герцог стал ходить по комнате.

— Затруднительные обстоятельства, — сказал он про себя. — Императрица желает мира, император и Мутье хотят войны. Австрия парализована и, без сомнения, никогда не станет действовать в пользу той или другой стороны. Как тут себя вести? Но действительно ли хочет император войны, особенно сейчас? — сказал Граммон, резко остановившись. — Вот в чём ключевой вопрос, на который, к сожалению, нелегко найти ответ. Но попробуем пролить свет и на него.

Он позвонил.

— Карету мне, — приказал он камердинеру, взглянув на часы. — Я еду в Тюильри.

Глава шестнадцатая

Наполеон III получил от Конно сведения о здоровье принца, которое всё ещё было неудовлетворительным; врач требовал величайшей осторожности и покоя для этого дитя, на котором основывались надежды династии и всех тех, кто возлагал на империю свои упования относительно устроенного и безопасного будущего Франции.

По уходе врача император медленно расхаживал по своему кабинету.

— Я почти готов отчаяться в будущности этого ребёнка, — сказал он тихо с мрачным видом, — точно рука судьбы разрушает все мои расчёты! Тает моё влияние, влияние Франции на Европу — я чувствую это хорошо, ежеминутно, во всевозможных видах представляется моим глазам эта мрачная истина. Часто кажется мне, что внимание, с каким Европа слушает мои слова, не что иное, как succès d'estime[39] актёра, — ещё не оспаривают у меня роли на всемирной сцене, но настоящий интерес уже отвращается от меня, сосредоточивается на Берлине, на прусском министре, которым я предполагал управлять, как Кавуром, и который внезапно предстал мне такой угрозой.

Он сел в кресло и медленно свернул сигаретку.