Ф. И. О. Три тетради

2. И вот мы в этот лунный город входим. На панно – план крепости с достопримечательностями, обозначенными цифрами от 1 до 13. Идем по набережной канала, названной именем Вольтера: прекрасно, почему бы и нет. Вот скульптура: длиннотонконогий человек в стиле Джакометти с удочкой и корзинкой. Имеется в виду местная легенда. Якобы угрей нужно ловить ночью. А жители Лунеля вместо угрей ловили лунные блики на воде. Бронзовый человек тем и занят: ловит в воде Луну. Жители Лунеля – лунатики, луноловы.

Идем дальше: стоящий на площади памятник погибшим в Первой мировой войне изображает солдата, целящегося в кого-то из пистолета, кажется, что в тебя. Площадь носит название Мучеников Сопротивления. Во время последней войны вновь расплодившихся здесь евреев сначала местные жители прятали, а потом – ну что же делать – «сдали». Их отвезли в Аушвиц и всех сожгли в одной печи на так называемой Красной ферме (бункер № 1).

В центре площади – собор с колокольней, свой небольшой Нотр-Дам – собор Лунельской Божьей Матери. В Средние века эта церковь называлась Сент-Мари-дю-Лак, то есть «что на Озере». От этой средневековой церкви сохранилось немного, ибо она была разрушена протестантами и сильно перестроена в XVII веке. Фасад что называется «иезуитский», с двумя волютами по сторонам. Пять колоколов на колокольне звонят в лад, а внутри собора знаменитый орган.

Все это мы осматриваем, нам интересно.

Вокруг площади Мучеников остатки старых стен. Центр игрушечного городка как единый дом. По размеру мне подходит. Земля замощена нежным песчаником. Сандалии на кожаных подошвах скользят по нему; хочется снять их и пойти по чисто вымытому камню босиком. Это – чувство Юга: полы, вымытые с раннего утра, для прохлады, и по ним босиком. Закрытые ставни. Блеск за окном, в щель.

Старинные торговые ряды, аркады, толстые стены, узкие проемы. Арки ладные, один аккуратно выточенный камень пригнан к другому. Вот улочка отходит от площади, вдоль нее высятся добротные дома, старинные, с лавками, со скульптурами в наличниках. Дома богатые, а улочка узкая, чтобы хранить тень. Идем дальше: тут уже попроще, победнее, но все же неплохо. И вдруг на стене: «прохожий остановись!» И дальше такой текст, что мол тут начинается квартал, где евреи жили в Средние века, но вроде жили не как в гетто, а сами тут выбрали вместе селиться. И – на каком-то невнятном, оловянном, деревянном, заикающемся и извиняющемся языке – объясняется про то, что они мол развивали тут поликонфессиональные науки и искусства. То есть что были в чем-то полезны не только в качестве евреев.

Тут у них были и правда синагога и школа. Они преподавали Тору и Талмуд; учили Каббале. Впервые перевели Библию с иврита и арамейского на французский. Перевели на иврит (и на другие языки) античных авторов, Аристотеля с арабского перевели. Тут была создана медицинская школа, на основе которой возник медицинский факультет Университета в Монпелье – самый древний и знаменитый во Франции. Особенно активной община была в XI и в XII веках. Были среди ее раввинов так называемые Мудрецы Лунеля – поэты, талмудисты, каббалисты. Среди них каждый второй звался Де Лунель. В переводе на иврит – поскольку город назывался на иврите Ha Migdal Shel Yeriho, то есть Иерихонская башня – они все звались Ярхо.

Вот и приехали!

3. У платанов гладкие стволы и листья размером каждый с две ладони.

4. Эдип думал, что он в Фивах иностранец.

5. По-французски колено будет genou «я-мы», по-гречески кожа – дерма (δέρμα). Так и живу «Я-М», ай-ам, je suis, одна нога здесь, другая там. Куда бы ни ехала, все мои билеты в один конец. Языки шуршат, жужжат, подкожно, подколенно. Где колено твое? А почва твоя? Скорее песок, и даже пески, разноцветные, тысячи, как в коллекции, собранной Борхесом. Можно ужаснуться этой пестроте, повздыхать о едином, недвижном, том, там. Даже нужно. Можно порадоваться нелепому, клокастому, ресничному, кривому, не вполне круглому. Круглыми мы еще будем, всё – впереди, всё – позади. А пока не всё, пока – частично. А что? Как сказал бы Лев Николаевич, и очень даже приятно!

6. И вот выгнали их из Лунеля, они пересекли Германию и Польшу и докатились до Слуцка. И там опять устроили свой мир, свой новый Новый Иерихон, и снова зажили как на Луне – читали, лечили, кормили, учили, переводили, как переводят за руку.