Читаем Фабрика прозы: записки наладчика полностью

1. Происходит загадочное убийство мэра. В городе по чьей-то халатности начинается эпидемия. Новый мэр получает донос, что вдобавок ко всему в городе совершено ужасное сексуальное преступление. Мэр начинает расследование и приходит к выводу, что и убийца, и сексуальный преступник, и виновник эпидемии – это он сам.

2. Молодой человек возвращается из путешествия и встречается с девушкой, которую любил подростком. Отец девушки хочет ее выдать замуж за богатого человека старше ее. Она протестует, наш герой сначала радуется, но внезапно узнаёт, что у нее роман с секретарем отца, который вдобавок изменяет ей с домработницей. Герой говорит: «Да пошли вы все!..» – и уезжает из этого города навсегда.

3. В элитном загородном поселке две сестры знакомятся с двумя приятелями. Один влюблен в младшую сестру, а старшая – влюблена во второго. Она пытается объясниться, но он ее насмешливо отвергает. Приятели ссорятся, второй случайно убивает первого, происшествие удается оформить как самоубийство, но убийца покидает этот поселок. Через несколько лет в столице встречает старшую сестру, она стала женой важного человека, он чувствует любовь к ней, но она его прогоняет.

* * *

Если написать хорошие диалоги, могут получиться неплохие сериалы.

<p>10 июля 2018</p>

Есть такая как бы мысль: «После коммунистов я сильнее всего ненавижу антикоммунистов». Это, скорее всего, началось с довлатовской фразы: «Какой-то он советский. – Что вы! Он антисоветский! – Ну, антисоветский, какая разница».

В этой мысли нет ничего, кроме веселого равнодушия. Например: «Не люблю НН, он консерватор. – Что вы, он либерал! – Ну либерал, какая разница!» «Опасаюсь ММ, он какой-то подловатый. – Что вы, он кристально честный! – Ну кристально честный, какая разница!» И так далее… «Он алкаш! – Что вы, он непьющий. – Алкаш, непьющий, какая разница»… В общем, всё – говно, кроме пчел, а если в воду залезть, то и пчелы говно. Мудро!

<p>11 июля 2018</p>

На мотив Gaudeamus. Вдруг неизвестно почему вспомнил сценку в гастрономе, примерно в 1970 году. От многодневной (а скорее, многолетней) пьянки ничего не соображающая страшная старуха, пробившись к прилавку, совала продавщице какую-то мелочь, двугривенные и пятаки, и просила-бубнила-хрипела: «Налей сто грамм! Налей сто грамм!» Все кругом ржали. Продавщица – такая же страшная, но трезвая старуха – сначала отмахивалась, но та была настойчива со своими копейками – и вот вдруг продавщица рявкнула как бы стихами:

– Уйди, паскуда, к едреням! Здесь тебе не ресторан!

Пьяная старуха шарахнулась, рассыпала мелочь, бросилась подбирать монетки с пола.

Все заржали еще громче, и я тоже.

Теперь вспомнил, и стало жалко. Потому что обе эти страшные старухи, одна пьяная, другая трезвая и от этого еще более злая, – они когда-то были молодые и хоть неделю, хоть денек, хоть часочек – счастливые. А сейчас они уже давно умерли. И все, или почти все, кто в этой очереди стоял и ржал, запьянцовские мужики с сизыми пористыми лицами – они умерли тоже.

Однажды, в те же годы, я спросил одну девочку:

– Почему ты только трахаешься, как кошка, и больше тебе ничего не интересно?

Жуткий я был моралист в то время.

А она была философ. Подвела меня к окну и сказала:

– Видишь, люди идут, они мягкие и теплые, и потом они все, все до одного, станут жесткие и холодные, их положат в деревянные коробки и закопают или сожгут, и мне страшно! – Она чуть не заплакала.

Банально, банально, банально… Но иногда банальная мысль вдруг пробивает. Как банальная пуля – банальную грудь.

Остается только напевать «Гаудеамус».

Vita nostra brevis est, это неприятно,venit mors velociter, что и так понятно;juvenes dum sumus, об этом позабудем,gaudeamus igitur – веселиться будем.<p>12 июля 2018</p>

Брюзжание. Не люблю, когда женщина говорит «мои мужики», имея в виду сына и мужа, а заодно иногда и отца со свекром. «Наварила щей, накрутила котлет, накормила своих мужиков»… Мне в этом что-то скрыто-непристойное слышится. Что-то, как бы это изящнее выразить, матриархатно-эротично-инцестуозное. Большая Женщина, вокруг которой трутся, подняв хвост трубой, «ее мужики» разных возрастов. Впрочем, может быть, я в свое время просто обчитался Грейвса.

<p>14 июля 2018</p>
Перейти на страницу:

Все книги серии Проза Дениса Драгунского

Похожие книги

Афганец. Лучшие романы о воинах-интернационалистах
Афганец. Лучшие романы о воинах-интернационалистах

Кто такие «афганцы»? Пушечное мясо, офицеры и солдаты, брошенные из застоявшегося полусонного мира в мясорубку войны. Они выполняют некий загадочный «интернациональный долг», они идут под пули, пытаются выжить, проклинают свою работу, но снова и снова неудержимо рвутся в бой. Они безоглядно идут туда, где рыжими волнами застыла раскаленная пыль, где змеиным клубком сплетаются следы танковых траков, где в клочья рвется и горит металл, где окровавленными бинтами, словно цветущими маками, можно устлать поле и все человеческие достоинства и пороки разложены, как по полочкам… В этой книге нет вымысла, здесь ярко и жестоко запечатлена вся правда об Афганской войне — этой горькой странице нашей истории. Каждая строка повествования выстрадана, все действующие лица реальны. Кому-то из них суждено было погибнуть, а кому-то вернуться…

Андрей Михайлович Дышев

Детективы / Проза / Проза о войне / Боевики / Военная проза