Фабрика прозы: записки наладчика

Но ради этого же совершается масса предательств и даже убийств. Не потому, что маленькому человеку надо кого-то предать или убить. Ему просто надо жить и работать, потому что дети маленькие, и т. д.

Поэтому спорить с ним невозможно, да и не надо. Нельзя заставлять его рисковать своими детьми, своей женой, теплом своего гнезда.

Но в этой чисто человеческой, жертвенной теплоте к своим близким есть что-то мохнатое, клыкастое.

2020

7 января 2020

В силлаботонике, да еще в рифмованной, можно обойтись без сюжета и без ясного (глубокого, оригинального и т. п.) смысла. То есть как бы даже без содержания. Форма – особенно красивая, отточенная, изощренная – сама становится содержанием, как в архитектуре или в музыке. Прямо по Гегелю («Малая логика», § 133).

А вот в верлибре без свежих интересных мыслей, без новых чувств или незаурядного сюжета (а не просто «я один, мне тоскливо, снег-метель, по улице едет трамвай») – не получается. Архитектура без конструкции и функции, то есть дрова.

Говорят: «А как же на Западе? Там давно сплошной верлибр!» Во-первых, не так уж давно – менее ста лет. Но главное – нам Запад не пример. У них там конституции с XVIII века. А университеты вообще – с XII по середину XV шестьдесят штучек университетов работало на вашем гребаном Западе, а нам еще 200 лет было ждать Ломоносова.

Возможно, институциональная прочность жизни на Западе допускает и даже стимулирует некую развинченность поэтической речи. Checks and balances.

Это лишь мимолетная мысль. Однако мне она интересна.

17 января 2020

Часто повторяют: «Воспитанный человек – это не тот, который не прольет соус на скатерть, а тот, который не заметит, если это сделает кто-нибудь другой». При этом ссылаются на Чехова. Дескать, Чехов так писал и думал.

Да, эта фраза – из рассказа Чехова «Дом с мезонином». Но это говорит не рассказчик и уж точно не автор, а совсем другой человек (сосед Белокуров), по всем описаниям полный дурак и разиня. Глупый и никчемный человек изрекает какие-то пошлости, а мы их повторяем, освящая именем Чехова?

Еще о воспитанных людях. Отец рассказывал: Юрий Олеша и Виктор Ардов в первый раз познакомились и сели в ресторане выпивать. Оба они говорили, сильно картавя.

Олеша выпил рюмку и громко рыгнул.

Ардов сказал:

– Спасибо, что не насг’али!

Олеша ответил:

– Г’ано г’адуетесь!

24 января 2020

Выставка «Художники, которых мы не знали».

В Третьяковской галерее стартовал большой международный проект при участии крупнейших музеев мира.

В первом же зале нас буквально опрокидывает огромное (3,7 × 5,4) батальное полотно Ренуара «Битва при Седане», в окружении наивных и романтичных обнаженных русских красавиц Левитана.

Следующий зал посвящен нежным лирическим пейзажам Веласкеса, Домье и Родена.

Далее идет большая ретроспектива Марка Ротко времен его увлечения Лактионовым – тщательно выписанные, освещенные серебристым светом, падающим непременно слева, портреты крупных политиков и капитанов американской индустрии заставляют вспомнить Вермеера.

Сам Вермеер на этой выставке представлен «Мучениями святой Бригитты». Болезненные фантазии голландца оттеняются спокойным и широким, исполненным жизненной правды мазком «Капитанов королевской гвардии» кисти его земляка Босха.

Привлекают внимание пейзажи Сахары и Аравии, мастерски выполненные Айвазовским, и жанровая сценка Верещагина «В родильном отделении земской больницы».

Завершает выставку серия гиперреалистических портретов Малевича «Политбюро ЦК ВКП(б)», продублированных мраморными бюстами работы Даниила Хармса.

Рекомендуем заранее приобретать билеты на сайте музея!

26 января 2020

Masshtab lichnosti. В который раз читаю, что в писателе особо важен масштаб его личности. Правда, не всегда понятно, о чем речь. Можно попытаться понять путем вычитания. То есть не так важно, хорошо ли писатель пишет, да и о чем, льстит ли он сильным мира сего, каков он в быту (мучает близких, пьет, бьет, изменяет, прокучивает семейные деньги; брюхатит крепостных крестьянок; не отдает долги).

Всё это чушь. Главное – масштаб личности.

Мне вдруг показалось, что masshtab lichnosti относится к тем же загадочным непереводимым словам – культурным маркерам, что и китайское tao или маорийское hau. В общем, poshlost’, byt, intelligentsia, meshchanstvo.

Иногда кажется: там, где важнейшим качеством человека вдруг оказывается не то, сколь он хорош в частной и общественной жизни и в труде (писатель он или мастеровой[5]), – а его masshtab lichnosti – то рядом тут же появляются knout, ukaze, pogrom.

* * *

Еще о масштабах. София Парнок пересказывает свои разговоры с Ахматовой.