Фабрика прозы: записки наладчика

13 мая 2016

Профессия – мыслитель? Мне почему-то разонравилось это слово, хотя раньше я его произносил довольно часто. «О, это великий мыслитель!» А теперь вдруг перестал понимать, о чем речь. Бывает литератор, бывает философ, бывает логик, экономист, историк. Мыслитель ли Достоевский? Нет, писатель. А Бродель? Нет, историк. Бахтин? Литературовед. Гегель? Философ. Каждый из них решает свои предметные, так сказать, задачи.

Иногда кажется, что «мыслитель» – это медалька, выдаваемая литератору, который, с одной стороны, не сумел создать захватывающий художественный текст, а с другой – не смог поставить и/или решить определенную интеллектуальную задачу как профессионал, то есть как философ или историк.

Как говорится, «когда мне смешно – я смеюсь, когда не смешно – нет; а никакого вашего “чувства юмора” у меня нет». Кажется, нечто похожее и с мыслителями.

* * *

О, великий и страшный соблазн корреляций и пропорций!

Соблазн сказать: чем лучше проза, тем автор ее умнее в самом простом смысле – тем лучше понимает, что почем в жизни человека, страны, народа; умеет сопрягать будущее с прошлым, внешнее с внутренним и т. д. и т. п. А с поэтом – наоборот. Чем лучше поэзия, тем поэт наивнее, тем легче он путается в простых вещах… в общем – «поэзия, прости господи, должна быть глуповата» (А.С. Пушкин) – и поэт, наверное, тоже.

Но это всего лишь соблазн.

16 мая 2016

О книгах, которые «надо прочитать». Я всегда с ужасом гляжу на рекомендательные списки литературы, особенно когда они сопровождаются словами «обязательно», «непременно», «чтоб быть интеллигентным человеком» – хотя на самом деле это не более чем оглавление истории мировой литературы. Нельзя обойтись совсем без книг, но без каждой отдельной – легко, честное слово. Даже если эта каждая отдельная – Гомер или Гораций, Толстой или Пруст, Кафка или Хемингуэй.

Но я с удовольствием покажу список книг, которые на меня очень сильно повлияли уже в совсем взрослом возрасте, уже сильно после Толстого, Стендаля, Чехова, Достоевского, Манна, Камю, а также Верзилина, Ивича и И. Шкловского (три последних – великолепный научпоп: ботаника, техника, космология).

Итак, вот вам десять умопомрачительных и сногсшибательных книг, которые мало кто читал:

1. Стюарт Хоум, «69 мест, где надо побывать с мертвой принцессой»: сочетание почти порно с высочайшим интеллектуализмом и литературной эрудицией.

2. Яков Крюковской, «Чусова́»: об уральской деревне в 1920-е; невероятная плотность языка и реалий жизни.

3. Донасьен Альфонс Франсуа, маркиз де Сад, «Жюльетта»: одна из главных книг Нового времени; тема подчинения, господства и упоения властью вычерпана до дна.

4. Евгений Харитонов, «Под домашним арестом»: едва ли не лучший русский литератор, слагатель слов во фразы, а фраз – в абзацы.

5. Петер Альтенберг, «Как я это вижу»: просто импрессионизм; важно понять, что так тоже можно писать.

6. М. Агеев, «Роман с кокаином»: ощущение чуда; а если знать, что это единственная книга автора и он ее написал случайно, ради гонорара, – то чудо удесятеряется.

7. Оскар Льюис, «Дети Санчеса»: о бедности в Мексике; сильно прочищает душу и мозг.

8. Людвик Флек, «Возникновение и развитие научного факта»: о том, что факты не изучают, а создают; прочищает мозг еще сильнее, чем предыдущая.

9. Лидия Иванова, «Книга об отце» (то есть о поэте и филологе Вячеславе Иванове): про ту жизнь, которой уже всё равно никогда не будет, как ни пыжься.

10. Жорж Батай, «История глаза»: учебник литературной свободы.

* * *

Но это никакая не рекомендация. Хотя №№ 1, 6 и 9 всё же рекомендую.

А вот десять книг очень трогательных, грустных, печальных и даже отчасти пугающих – ну или так: рвущих сердце:

1. Фридрих Дюрренматт, «Грек ищет гречанку».

2. Яромира Коларова, «О чем не сказала Гедвика».

3. Кэндзабуро Оэ, «Объяли меня воды до души моей».

4. Сьюзен Хилл, «Я в замке король».

5. Александр Рекемчук, «Тридцать шесть и шесть».

6. Николай Дубов, «Беглец».

7. Памела Джонсон, «Особый дар».

8. Леонид Габышев, «Одлян, или Воздух свободы».

9. Пер Петтерсон, «В Сибирь!».

10. Владимир Короленко, «История моего современника».

19 мая 2016

О стиле. Сейчас выбрасывал старый букет. Из вазы со старой водой шел тухло-кисловатый запах. Как изо рта с гнилыми нечищеными зубами. Бывает иногда в очереди… ох.

Но я знаю точно: я никогда не напишу такое в рассказе. Что старая вода в цветочной вазе пахла гнилым ртом или что у кого-то изо рта пахло, как из вазы, где застоялись цветы.

Почему? Сам не знаю. Не напишу, и всё. Потому что это еще хуже, чем «лбом к холодному стеклу» и «угловатый вихрастый подросток». Мне так кажется.

21 мая 2016

Классика открыта для интерпретаций! Почему? По двум причинам, которые так удачно совпали для закомплексованных «интерпретаторов».