Фаюм

– Арины Яковлевны не будет, – флегматично ответил тот, – она в тренажерке своей.

Спокойнее не стало. Шепоток в рядах постепенно стих.

Сидевший рядом с Комаровичем Николай, знакомый Илье в будущем моряк, а ныне император всероссийский, поднялся на ноги, расправил широкие плечи и, повернувшись к зрителям, начал читать по принесенной кем-то из персонала бумаге. Верховный уголовный суд, назначенный волей государя императора, размеренно и громко читал Николай, рассмотрев донесение следственной комиссии по делу о злоумышленных обществах, имевших умысел на потрясение империи, на ниспровержение основных законов Отечества и на изменение всего государственного порядка, постановил следующее. Признать виновным полковника Пестеля Павла Ивановича в умысле на цареубийство с истреблением всей императорской фамилии и поиске средств к тому. Признать виновным отставного подпоручика Рылеева Кондратия Федоровича в умысле на цареубийство, истребление или изгнание всей императорской фамилии и поиске средств к тому с назначением исполнителем установленного лица. Признать виновным отставного поручика Каховского Петра Григорьевича в умысле и покушении на цареубийство, а также в умышленном убийстве и ранении нескольких военных и гражданских чинов. Кроме того, признать виновными полковника Пестеля, отставного подпоручика Рылеева и отставного поручика Каховского в организации вышеозначенных злоумышленных обществ, а двух последних также в подготовке к вооруженному мятежу, в составлении его планов, в подстрекательстве нижних чинов через их начальников к неповиновению официальной присяге государю императору и в личном участии в вооруженном мятеже, произошедшем четырнадцатого числа декабря месяца в Санкт-Петербурге. На основании вышеизложенного и в соответствии с законами Российской Империи приговорить государственных преступников полковника Пестеля, отставного подпоручика Рылеева и отставного поручика Каховского к смертной казни четвертованием. Вместе с тем верховный уголовный суд оглашает, что по ознакомлении с настоящим приговором государь император и самодержец всероссийский Николай Первый в силу принятого им на себя долга правосудия и согласно с чувством монаршего милосердия собственным указом постановил вместо мучительной смертной казни четвертованием названных выше государственных преступников Пестеля, Рылеева, Каховского за их тяжкие злодеяния повесить. Приговор привести в исполнение.

Когда их вели на эшафот, Илья споткнулся на ступеньках. Навернулся бы он от души – спасли только надежные руки конвоиров. Поднявшись наверх, он заметил, что Комарович ушел с кем-то в ротонду и сейчас стоял там к ним спиной. Зрители из рядов смотрели на эшафот с любопытством, да и самого Илью теперь занимала эта странная церемония. Интересно, нечаянно подумал он, а если бы мы победили? Что, здесь стояли бы тогда граф Милорадович с великим князем? Ну не может же быть, чтобы такое грандиозное сооружение впустую заказывали – по-всякому нашли бы применение. Где-то же эту виселицу изготовили, хранили. Так могли победить, были шансы? – как узнать, это не кассета, назад не отмотаешь. Послушаем, что мастер скажет на обсуждении, решил Илья. Ну уж там-то она должна будет появиться после своей тренировки?.. Затем на них опять надели черные мешки, накинули петли и затянули на шеях. «Честь, польза, Россия!» – хотел было выкрикнуть он, но Пестель его одернул, шепнув, что это будет самая паршивая театральщина. Как там сказала ночью Ариша – ведь «живое без слов»? Каховский тоже молчал, больше не матерился, правда бросил ему неразборчивое словцо за минуту до темноты. «Кто-то играет, кто-то умирает», – ответил за него Пестель, который был ближе и, наверное, расслышал. Вообще говоря, Илья скорее верил в то, что он все еще дрыхнет у себя в гостевом номере. Разве что эта крученая пенька больно сдавливала шею во сне. И поскрипывал помост под ногами, когда он пытался встать, насколько это было возможно, удобнее. Что ж, любой спектакль надо играть до конца. Петля наверняка развяжется, когда упадет люк, а под эшафотом спрятаны гимнастические маты – надо будет только сгруппироваться. Странно, что их об этом не предупредили, думал Илья. Но видимо, организаторы очень уж заботятся о полном правдоподобии. Метод погружения или как там он называется? Примерно так же Илья делал и сам, когда надевал аниматорский мундир: побольше ярких, живых и подлинных впечатлений – вот что нужно и зрителю, и актеру. Чьи-то пальцы еще раз поправили веревочный узел на его шее, затем по доскам простучали веские шаги – невидимый человек сошел с помоста. Илья вспомнил пояс на лазоревом халатике с черными филинами, усмехнулся. Там тоже был бутафорский такой узелок, понарошку.

Часть четвертая. Поединок

Неужели вон тот – это я?

ВЛАДИСЛАВ ХОДАСЕВИЧ

1