Факелы на зиккуратах (СИ)

Лидер. Фабиан испытал странное желание помыть руки, поморщиться как минимум, что ли, до такой степени странно прозвучали слова в устах Армушата. Тот не то чтобы был невысокого мнения о конкретном лидере, напротив, все его высказывания до этого подчеркивали: у республики замечательный консулат, а уж какой там Первый Консул – просто таки образец руководителя. И вместе с тем он словно себе дёсны кислотой сжег, до такой степени аккуратно выговорил это слово. Лидер.

– Не думаю, что Первый Консул, что консулы вообще сидят на диете из невинных младенцев. Или у магистрата другое представление о консулате? Или вы, господин член совета магистрата, знаете что-то такое этакое? – вежливо улыбнулся Фабиан.

– Нет-нет, что вы, милейший, – отмахнулся Армушат и засмеялся. – Наш консулат до неприличия скучен и… да, утомительно благообразен.

– Ну в таком случае и мне ничего не угрожало. – Фабиан пожал плечами, изучая его. – Только умереть со скуки. Не так ли?

Армушат усмехнулся.

– Так ли. Надеюсь, вы не страдали от скуки где-нибудь на юге? Я же прав, и вы сопровождали комиссию, возглавляемую первым? И как вы нашли сорок седьмой округ? – с заинтересованным выражением лица спросил он.

– Горячим, – помедлив, ответил Фабиан. Странным образом его развлекал разговор и интересовал этот Армушат, человек, о котором говорили, что именно он стоит за медленной, почти незаметной, но очень действенной реформой энергетической системы. И что-то было в том, как он обращался с аудиторией, что привлекало Фабиана.

– Да, действительно, – засмеялся Армушат. – Впрочем, что это я. Наша встреча уже закончена, я задерживаю вас. Отвлекаю от личного времени, которым вы наверняка сможете распорядиться с большей эффективностью. Ну-с, будущий коллега, не смею вас задерживать.

Фабиан задумчиво посмотрел на дверь аудитории.

– Мне кажется, я могу очень эффективно распорядиться своим временем, попросив вас рассказать концепцию реформы. Вы же стоите за ней, не так ли? – невозмутимо произнес он.

Армушат поднял на него глаза.

– Концепция разрабатывалась и дорабатывается советом по энергообеспечению с участием исследовательских институтов и исследовательских кафедр в университетах, господин Равенсбург, – словно послушно повторяя за воспитателем какого-нибудь задрипанного интерната положение о дисциплине, ответил он. – Приписывать мне одному заслуги многих десятков людей некоторым образом, хм, необъективно.

Фабиан пожал плечами.

– То есть рассказать о ней вам практически и нечего? – прищурился он.

Армушат усмехнулся странной улыбкой: казалось, еще секунда, и он потреплет Фабиана по щеке, этакий жест снисходительного одобрения.

– Поправьте меня, если я ошибаюсь, но неужели вам действительно интересны все эти заводы, линии, станции, узлы и прочее… – он взмахнул рукой. – Прочее, – поправил он себя, произнеся то же слово, но с насмешливой интонацией. Фабиан поднял брови. – Вместо того, чтобы, например, м-м, сходить на вечеринку? На концерт? Куда еще ходит современная молодежь.

– Обязательно. Могу даже, чтобы успокоить вас, пообещать, что за каждый час беседы с вами я обязуюсь провести десять минут на какой-нибудь вечеринке, – невозмутимо ответил Фабиан, делая шаг к двери и распахивая ее перед Армушатом.

Тот издал недоверчивый смешок.

– Я не могу не заметить восторга в вашем голосе. Думаю, вы изобретете предлог, чтобы избежать такой тяжелой участи. Но почему бы мне лично не проследить за исполнением сделки? Не хотите заглянуть на прием в магистрате? – он задержался в двери, изучающе глядя на Фабиана. – Это очень официальный прием. Там будут и консулы. Будет достаточно скучно, чтобы это не походило на какую-нибудь молодежную вечеринку, которыми вы так тяготитесь. Годится?

Фабиан услышал это. Там будут и консулы. Он глядел на Армушата, тот с любопытством изучал его, и Фабиан с усилием обуздывал желание ухватить его за грудки и затрясти, требуя ответить, чт'o Армушат думает и думает ли. Подозревает ли он, что для восемнадцати-, ну ладно, почти девятнадцатилетнего щенка шесть недель в компании харизматичного Первого Консула не могли пройти бесследно? Видит ли он, что Фабиан вспыхнул, услышав о приеме, о консулах – консуле, одном-единственном консуле, это услышал Фабиан, – и покрылся липким потом, испугавшись непонятно чего? Читает ли этот пронырливый камышовый кот его, Фабиана, как раскрытую книгу, и не мнит ли Фабиан слишком много о себе, думая, что держит себя в руках? Или он совершенно по-идиотски придумал себе легенду, а на деле ничего и нет, ни с его стороны, ни с той, другой? Но там должны были быть консулы.

– Почту за честь, – ровно ответит Фабиан и заставил себя улыбнуться.

– Отлично. Я распоряжусь, чтобы вам доставили пригласительный билет. А сейчас я приглашаю вас в кафе, которое я видел здесь неподалеку. Чтобы нам обсуждать реформу в более комфортной обстановке, – невозмутимо ответил Армушат.

Фабиан смотрел ему в спину. Он чувствовал облегчение, нудное, тяжелое облегчение – и он чувствовал разочарование. Очевидно, он увлекся, создавая легенду о заговоре против него.