Фантастический Калейдоскоп: Механическая осень

— Я даю вам гарантию: то, что вы будете исследовать, — живое. Единственная загвоздка — объект не сможет давать вам направляющие. Вопросы буду задавать я. Такое возможно?

— Наверное… — растерялась Анна. — Я так никогда не пробовала.

— Уверен, у вас всё получится.

Анна услышала характерный писк нажимаемых кнопок и щелчок замка. А потом Родион снова взял её под локоть:

— Осторожнее, впереди порог.

* * *

В следующей комнате пахло озоном и йодом. «Словно на берегу моря», — подумалось Анне. Прохладный неподвижный воздух заставил поёжиться.

Остановились у большого вертикального препятствия.

Сначала Анна решила, что это колонна, но Родион сразу пояснил:

— Прямо перед вами тот самый объект. По высоте чуть выше вас и шире в три раза. Он не дышит и не двигается. По крайней мере, в нашем понимании. Справа от вас небольшой стол, там лежит всё необходимое для лепки. Если вам потребуется присесть, рядом со столом стоит табурет. Приступим?

Анна сглотнула:

— Вы уверены, что дотрагиваться до… этого… не опасно?

— Анна, — вздохнул Родион, и тон его сменился на менее официальный: — До вас к объекту прикасались десятки других людей, и ни у кого не было никаких последствий. Даже насморка. Чем быстрее мы начнём, тем быстрее закончим, согласны?

— Подождите! — выпалила Анна. — Можно, я сначала… просто его потрогаю?

Она медленно протянула руки и с опаской, только подушечками пальцев, коснулась… чего-то. Не ткань, не кожа, не шерсть или чешуя. Больше всего поверхность напоминала гладкий тёплый камень. Анна развела руки в стороны, потом подняла вверх, пытаясь соотнести объект с чем-нибудь знакомым. Но никаких других ассоциаций, кроме самой первой — нагретой солнцем морской гальки — не появилось.

— Видите, всё не так страшно, — голос Родиона заставил Анну вздрогнуть. — Давайте начнём. Мы бы хотели узнать его цели и задачи. Возможно, даже его желания. На что он способен? Получится у вас это посмотреть?

— Я… попробую.

Руки Анны привычно скользнули вниз, к ладоням клиента, но ничего похожего не нашли. Тогда она сосредоточилась на «голове» — выпуклой верхней части с несколькими выступами и впадинами. Шли минуты, но единственное, что Анна ощущала, — лёгкое покалывание под пальцами.

А потом в один миг всё изменилось. В глубине «камня» возникла нарастающая пульсация, и образы хлынули волной: непонятные, невозможные, болезненные. Анна вскрикнула. На ощупь кинулась к столу, больно ударившись о край, и принялась лепить. Хаотично, бессвязно, лишь бы выплеснуть увиденное. Но вместо того, чтобы исчезать, образы проникали вглубь её тела, галькой оседая на дно сознания.

Анна покачнулась от усталости. Родион придержал её и усадил на табурет. Потом осторожно забрал из рук измятый, но не оформленный кусок глины.

— Вы ведь что-то увидели, так?

Анна кивнула и тихо сказала:

— Простите, но… у меня не получится это вам показать.

— Тогда, может, попробуете описать?

Анна задумалась, не зная, какими словами передать увиденное.

— Это что-то… всеобъемлющее. Создающее и разрушающее. И оно ничего не хочет… Потому что может всё!

— А если мы повторим эксперимент? Возможно…

— Нет! Нет! — вскрикнула Анна. Сейчас ей хотелось только одного — поскорее уйти отсюда. — Я уверена, что это бесполезно!

Повисла долгая пауза.

— Что ж, заставлять я вас не буду, — голос Родиона стал холодным и отстранённым. — Но если передумаете, звоните мне в любое время. Пойдёмте, я отвезу вас домой.

* * *

Следующую неделю Анна старалась забыть произошедшее. Отменила все встречи с клиентами. Слушала книги, звонила знакомым, гуляла. Единственное, что не давало покоя, — безотчётное желание лепить, которое постепенно превратилось в настоящую манию. Теперь Анна не выпускала из рук пластилин, и все полки в доме быстро заполнились её поделками.

Однажды утром, за завтраком, она сама не заметила, как слепила кружку. Точную копию той, из которой только что пила чай. Анна хотела убрать поделку, но не нашла для неё свободного места на полке. Тогда она просто смяла пластилин в ладони.

В тот же миг со стола раздался звон бьющейся посуды.

Анна дёрнулась на звук, провела рукой по клеёнчатой скатерти и наткнулась на влажные осколки. Недоверчиво ощупала самый большой из них. Неужели, совпадение?

Выкинула осколки в мусорное ведро, затёрла на столе чайную лужу. И в задумчивости подошла к раскрытому окну. С улицы пахло городом и цветущей черёмухой. Ехали машины, звенел трамвай. Под окном громко ворковали голуби.

Анна не поняла, как в её руках снова оказался пластилин. Пальцы двигались будто сами по себе: проворно раскатывали, разглаживали, вытягивали тонкие лапки, крылья и клюв. И одновременно Анна почувствовала легкое покалывание в ладонях. На мгновение захотелось с силой сжать то, что пробуждалось под её прикосновениями. Но тут она ощутила биение внутри маленького тельца, первые робкие движения. Подчиняясь внутреннему зову, Анна нежно погладила пластилинового птенца и осторожно усадила на подоконник. Птенец немного потоптался, чирикнул и взлетел.

Это было немыслимо! Невозможно! Или…