Фатум. Самые темные века

Черный всадник выскочил на мост. Грохот подков по камню. Жеребец хрипел и ронял клочья пены. Ноздри его раздувались.

Всадник был страшен. Закрытый шлем с узкой щелью для глаз. В форме кабаньей головы с клыками. Словно железный кабан на железной лошади. Черный, как ночь.

Всадник мгновенно стоптал Ольбриха, развернулся, рубанул…

Н-на.

Половина Принца рухнула на настил. Вторая – медленно повалилась в другую сторону.

Черный всадник развернул коня, тяжело, медленно, как груженая барка в русле реки, – мост был слишком тесен ему, слишком узок и завален трупами. Конь наступал на еще теплые тела, нервничал.

Потом снова начал набирать разгон.

* * *

Долговязый нескладный парень заступил всаднику путь.

– Норт! – заорал Венемир. – Уходи, парень! Уходи!

Стрела ударила рядом. Тунк! Тунк – следующая.

Венемир пригнулся, голова кружилась.

– Уходи с моста, Норт!

Норт поднял голову, оглянулся… и вдруг улыбнулся. Как мальчишка.

– Нет.

Черный всадник навис над ним. Взмах клинка. Меч медленно, неумолимо начал опускаться…

В последнюю секунду парень вскинул руку. Без оружия.

– Ох!

* * *

Уго ад Феаллах впервые в жизни почувствовал, как страх ледяной струйкой стекает вниз по затылку. И ползет все ниже и ниже, до самой пятой точки, каковой имперский рыцарь обязан крепко сидеть в седле…

А там все сжалось.

И усидеть на коне вдруг оказалось непросто. Уго крепче стиснул бока жеребца бронированными коленями…

Уго ударил.

* * *

Венемир закрыл глаза. Открыл.

Долговязый парень продолжал стоять. Затем медленно выпрямился – Венемиру казалось, что тот вырастает на глазах. Норт Келлиге стал вдруг вровень с всадником – белобрысая голова напротив черного кабаньего шлема. Наваждение, не иначе.

– К-как это, Вена? – От волнения Веселка заикалась. – Он всегда был таким высоким?

– Не знаю. Смотри! Смотри! Видишь?

– Вижу, – сказала она.

* * *

Долговязый парень, которому должно было быть растоптанным подкованными копытами, а затем – когда этого не произошло – быть разделенным на две окровавленные половинки, стоял как ни в чем не бывало.

Удара меча, что обрушил на него Уго, хватило бы, чтобы располовинить дракона, если таковой здесь окажется…

Дракона не оказалось.

Но и парня – не располовинило. Клинок с глухим звуком отскочил от руки Норта… словно…

* * *

– Он что, из камня?!

«Тролль, что построил этот мост, обладал прекрасным вкусом и творческой выдумкой», – вспомнил Венемир слова эльфа.

– Нет, Веселка, – Венемир покачал головой. – Он просто тролль. И это его мост.

* * *

Норт размахнулся и вонзил кулак между пластин конской брони.

Конь дико заржал и встал на дыбы. Сделал несколько шагов на задних ногах… И рухнул с моста. Вместе со всадником.

Долгий, долгий крик.

Плеск воды.

* * *

С изуродованными ногами и сломанным позвоночником, Уго еще жил. Кровавый туман перед глазами пульсировал и рычал… «Мама», – хотел сказать Уго, но не успел. «Отец», – сказал он.

В следующее мгновение тьма опустилась. И боль исчезла.

Навсегда.

* * *

Дежурный адъютант терпеливо застыл у стола, ожидая, пока генерал прочитает депешу.

Пекле Олафсон снял очки и положил на стол.

– Когда это получено? – спросил он.

– Двадцать минут назад.

– Это ведь его единственный… – начал Пекле и осекся.

– Да, сэр.

Молчание. Генерал Олафсон вытер лоб дрожащей рукой. Старею, старею.

– Я сам ему скажу, – решил он. – Ох, грехи наши тяжкие…

Полковник Феллах ад Миадарн, командир бригады специального назначения «Орсон», выпрямился в седле.

– Пекле, чертяка, откуда ты?..

– У меня плохие вести, Фелла.

Он не называл его так со времен кадетской юности.

Полковник замер.

– Ваш сын, господин полковник… – генерал помедлил, – героически погиб в бою. За родину и бога-императора. Вы должны им гордиться. Мне… мне очень жаль, Фелла.

Полковник медленно поднял руки и снял шлем.

Ветер шевелил слипшиеся от пота седые волосы.