Фазиль. Опыт художественной биографии

«А к Фазилю относится поговорка: „Шел в комнату, попал в другую“. Ты попал в другую комнату, Фазиль, искушенный политической спекуляцией. И если развитие событий состоится, а оно состоится с неизбежностью, то все проблемы еще ухудшатся. Мы снивелируем это дело, но, с другой стороны, в нас сильно искушение ответить на это тем же, так как мы — патриоты своей Родины».

Много еще чего говорили на том собрании про «МетрОполь». Приведем несколько ярких цитат.

«Я вам скажу, как сталинградский комбат. Это — антисоветская пропаганда. В Иране льется кровь, люди гибнут у Сомосы, а мы здесь разводим разговоры. Где здесь новаторство? Это — декадентские неликвиды, а мы сидим и рассуждаем». (Николай Грибачев)

«Строители, злобинцы к примеру, построили дом, хороший дом, где живет много разных жильцов. А пришли писатели и описали выгребные ямы этого дома, и только. Гадость. Грязь ползет по страницам». (Михаил Алексеев)

«Порноноваторство…» (Анатолий Алексин)

Но разговоры разговорами, даже обвинения обвинениями, — хуже, что «развитие событий», если пользоваться кузнецовским определением, и впрямь состоялось.

Весной 1979 года Аксенов, Ерофеев и Попов поехали в Крым. Вот цитата из книги Михаила Гундарина «Солнце всходит и заходит. Жизнь и удивительные приключения Евгения Попова, сибиряка, пьяницы, скандалиста и знаменитого писателя»:

«…достигнув Коктебеля, мы сняли комнату у знакомой официантки из Дома творчества и вечером пошли, заплатив деньги, в писательское кино на открытом воздухе, где наши коллеги, за исключением одного-единственного Олега Чухонцева, с ужасом глядели на нас, как на восставших из идеологической могилы мертвецов. Фильм, помнится, был про страдания лорда Байрона…

А утром мы встретили веселого Фазиля Искандера, и, когда уже сидели за выпивкой и кофе, он вдруг вспомнил, что только что получил анонимку из Москвы с характерным содержанием: „Радуйся, сволочь! Двух ваших сукиных сынов наконец-то исключили из Союза писателей!“

— Вас правда исключили? — огорчился Фазиль, но мы успокоили его, сказав, что таких „параш“ и „уток“ было за всё это время предостаточно, что, когда мы уезжали, всё было спокойно, спокойно всё будет и впредь.

Но, когда мы возвратились и я только-только открыл дверь квартиры покойной матери Аксенова, где тогда временно проживал, раздался телефонный звонок. Звонил Василий Павлович, непривычно серьезный.

— Знаешь, Женя, — сказал он. — Всё, к сожалению, подтвердилось. Вас действительно исключили. — И тут же, без паузы, добавил: — И я тебе звоню сказать, что как я обещал, так и будет. Я выйду из Союза писателей, если вас не восстановят».[86]

Как только стало известно, что «МетрОполь» попал на Запад и будет издан (что вскоре и произошло: в 1979 году репринт альманаха опубликовало американское издательство «Ardis Publishing»), немедленно воспоследовали и карательные меры: метропольцев прекращают публиковать.