Фазиль. Опыт художественной биографии

Иной стала уже «Стоянка человека», опубликованная в трех номерах (седьмой — девятый) того же «Знамени» в 1989 году. Искандер, как нам кажется, по-прежнему мыслил масштабами «Сандро…», пытался создать новый эпос с новым эпическим героем.

Виктор Максимович, о котором рассказывается в тринадцати новеллах или даже маленьких повестях («Стоянка» весьма обширна по объему), — это своего рода герой нашего времени. Он перенес много испытаний (даже слишком много для обычного человека — однако впору для героя эпоса), но не утратил смысл жизни. «…Я никогда не встречал ни в одном другом человеке такой размашистой широты мышления и снайперской точности попадания в истину», — говорит о нем Искандер. Виктор Максимович говорит авторским голосом, изрекая немало афористичных и точных суждений: «Ум — разит. Мудрость — утоляет. Мудрость — это ум, настоянный на совести. Такой коктейль многим не только не по плечу, но и не по нутру» и ставшее знаменитым «Бывают времена, когда люди принимают коллективную вонь за единство духа». А главная его цель в жизни — строительство махолета, способного поднять человека в воздух силой мускульных сокращений, — несомненная метафора полета души, преодоления земной косности, всех и всяческих рамок.

Однако, на наш взгляд, что-то у Искандера не получилось. Возможно, дело в том, что в «Сандро…» было много наивной, радостной веры в перемены к лучшему, много природной энергии, солнца, делающего и жизнь героев, и само повествование светлым и оптимистичным, несмотря на всё плохое, что происходит (плохого, конечно, тоже немало).

Так вот, «Стоянка человека» совсем другая. Она сумрачнее, меланхоличнее. Пессимистичнее, в конце концов. Мастерство Искандера-прозаика здесь достигает степеней, до которых в «Сандро…» ему было далеко. Если рассуждать формально, «Стоянка человека», возможно, самая совершенная проза Искандера. Но что-то главное, делающее Искандера Искандером в глазах миллионов читателей, было утрачено.

Виктор Максимович не добивается ничего, его дела не завершены, он гибнет, о нем забывают… Его творческие и интеллектуальные возможности растрачены впустую. Потому ли, что внешние обстоятельства были против? Или (закрадывается у читателя мысль) потому, что такого рода мечтатели и умельцы обречены изначально? При любых режимах и обстоятельствах?

Характерна рецензия на «Стоянку…», написанная Евгенией Щегловой и опубликованная в 1990 году журналом «Нева». Характерна — то есть обычна для перестроечного бурления и ажиотажа, когда приглядеться к авторскому замыслу, вчитаться в текст было некогда, да не очень-то и хотелось. Главное — уловить тенденцию, возможно, прямо противоположную авторскому видению.

«Честь Виктора Максимовича — русская высокая интеллигентность. А мы вроде отвыкаем презрительно гвоздить интеллигенцию — мозг и совесть нации — „прослойкой“. И взлетает ввысь искандеровский герой не потому, что изобрел он аппарат, движимый маховыми усилиями крыльев, а благодаря мощи своего интеллекта. Благодаря врожденной порядочности. Благодаря совести, неусыпной и требовательной.

Удвоенная острота зрения позволяет ему отбросить даже тень меркантильности. И уподобить дом нечистоплотного в выборе друзей знакомого… тому свету — ибо в нем встречаешь сразу и убийцу, и убиенного. И понять, что, если общество отнимает у человека его социальное достоинство, национальное начинает раздуваться, как раковая опухоль. И с горечью вспомнить трагически изломанные судьбы своих довоенных друзей-одноклассников. Угораздило же их родиться с умом и талантом в такое чудовищное время! И сказать, что „бывают времена, когда люди принимают коллективную вонь за единство духа“».[105]

Упаси нас бог от подобных рецензий! Искандера вот, увы, не упас. Но, положа руку на сердце, при всём очевидном спрямлении рецензентом идейной основы книги, во многом публицистичная «Стоянка…» для таких выводов поводы всё же давала.

Роман с кино