Феноменальный П. Т. Гелиодор

Алиса широко раскрыла глаза. Она не доверяла Сэмюэлю, и теперь ей стало страшно: вдруг он чем-то навредит жителям Никель-Айленда?

– Если ты хочешь, чтобы я притворялся, будто ничего не знаю, и не рассказал родителям, где вы были, будь со мной полюбезнее. Гораздо любезнее обычного, – произнёс он жеманно, с хитрецой.

Алиса попыталась обойти Сэмюэля и проскользнуть к дому. Но он схватил её за руку, крепко стиснул и жутко улыбнулся.

– Что это ты уходишь, когда я с тобой разговариваю? Нехорошо. И вот что я тебе скажу, кузина. Никому нет дела, что тут сейчас с тобой произойдёт. И знаешь почему? Потому что ты бедная немая девочка, а мои родители считают тебя никчёмной. Ты никто против меня, ясно? Советую тебе быть паинькой и не злить меня, иначе… – Он поднял хлыст над головой и сделал вид, что замахивается.

Девочка невольно зажмурилась и прикрыла лицо свободной рукой. Сэмюэль зашёлся безумным, страшным смехом. А потом он завыл, и по Алисиной спине побежали мурашки.

– У-у-ху-ху-ху-ху-у-у! Я волк, кузина! У-у-ху-ху-ху-у-у! Боишься волков? А? Боишься?

Он кружил вокруг неё как хищник, тяжело дыша. От него несло перегаром, Алиса терпеть не могла этот запах. И тут Сэмюэль ударил её хлыстом. Сначала несильно – хлыст только скользнул по юбке, потом по рукам, потом резче и злее, будто она лошадь, которую нужно подстегнуть.

Алиса побежала.

Сэмюэль бросился за ней.

– Всё равно не убежишь! У-ху-ху-ху-ху-у-у! Я тебя поймаю!

– Оставь её в покое! – Голос П. Т. разрезал воздух как нож.

П. Т. стоял в пятидесяти шагах на берегу пруда. Уверенный, решительный, с вилами в руках.

На мгновение Сэмюэль опешил. Он не ожидал, что его игре кто-то помешает. И уж точно не думал, что этим кем-то окажется сын покойного конюха.

– Убирайся к себе в конюшню подобру-поздорову, – прошипел Сэмюэль: привычная заносчивость уже вернулась к нему.

– И не подумаю, – П. Т. приближался к ним быстрыми шагами.

Алиса затаила дыхание. Она была спасена, но что теперь будет с П. Т.?

– Это ты убирайся подобру-поздорову, пока я не проткнул тебе кишки. Я ясно выразился? – Сэмюэль рассмеялся, но смех вышел неестественным, его уверенность улетучивалась на глазах. – Ты ведь знаешь, что волки кусаются, так? – спросил он, напуская на себя грозный вид.

– Ты не волк. Ты всего лишь мерзкий пьянчуга.

– Поганец! – взорвался Сэмюэль, бросившись на П. Т.

П. Т. схватил вилы обеими руками и, когда Сэмюэль подбежал ближе, ткнул его в грудь.

Юный Петтигуфер закашлялся и отскочил. В его глазах отразилось замешательство. Этот смехотворный голодранец посмел его ударить?! Его, Петтигуфера!

Он перевёл дух и снова пошёл на П. Т., размахивая хлыстом.

– Предупреждаю тебя, Сэмюэль, – сказал П. Т. – Не делай этого.

– Не указывай мне, что делать, а что нет! Ясно?

Лицо его исказилось безумием, он взвыл и, опустив голову, вновь бросился на врага.

Алиса с ужасом смотрела на драку. Она боялась, что П. Т. пострадает или, что ещё хуже, навредит Сэмюэлю. Тогда неприятностей не оберёшься. Уолдо Петтигуфер не позволит П. Т. выйти сухим из воды.

Широко расставив ноги, П. Т. хладнокровно ждал нападения, а когда Петтигуфер приблизился, П. Т. увернулся и подсёк его под колени.

Сэмюэль растянулся на илистом берегу пруда. Он весь вывозился в грязи, самолюбие его было уязвлено.

– Скорее отсюда! – сказал П. Т. Алисе.

Они взялись за руки и, не оборачиваясь, помчались к усадьбе.

– Знаю, – сказал П. Т. у крыльца дома Петтигуферов. – Он никогда этого не простит. Но у меня не было выбора.

– Спасибо, – Пушинка приблизилась губами к щеке П. Т. и запечатлела на ней лёгкий, едва ощутимый поцелуй.

– А что ещё я мог сделать? – смущённо хмыкнул П. Т.

Он ушёл, расправив плечи и звонко щёлкая подтяжками.

Глава 4 Мир Оливии

– Что ты наделал?

– Я защищал Алису. По-твоему, я должен был бросить её в беде?

– Но ты ударил его вилами!

– Да я легонько! – возразил П. Т. – Всего-то черенком задел.

Близняшки звонко рассмеялись.

– Легонько! – повторила Вельма.

– Черенком! – эхом отозвалась Тельма.

Даже дядя Сайрус улыбнулся.

– Я бы тоже поколотил этого поганца, – сказал он.

Эрма озабоченно покачала головой. Её можно было понять: П. Т. уволили.

– Не видать нам теперь пятидесяти центов в неделю, – только и сказала она.

Говорящий конь Гидеон попрощался с П. Т. по-своему.

– Удачи, парень, – сказал конь. – Я буду скучать. Благодарю за то, что убирал за мной навоз и ласково расчёсывал гриву. Я тебя не забуду.

– Я тоже тебя не забуду, – ответил П. Т., обняв коня.

Потом в конюшню вошёл управляющий мистер Класки, и П. Т. умолк.

– Тоже мне работа, – сказал сестре П. Т. – Не представляю, как наш отец так долго продержался.

– Не вмешивай сюда отца, – зашипела Эрма.

П. Т. не стал возражать. В конце концов, Эрма была старшей сестрой и, в отличие от Сельмы и никчёмных близняшек, знала, какими травами можно вылечить любой недуг.

– Я уже молчу о том, что Сэмюэль Петтигуфер поклялся тебе отомстить.

– Я его не боюсь.

– А следовало бы. Он опасен. И на его стороне мистер Петтигуфер.

П. Т. пожал плечами, давая понять, что ему это безразлично.

– Найду другую работу, где больше платят.