Феррагосто

– Но сегодня никого нет, синьор. Может, лучше вы приедете, когда здесь будут люди Дона Антонелли?

– Я не могу ждать. Там мои личные бумаги, письма… ну, ты понимаешь… От дамы. Я бы не хотел, чтобы их кто-то обнаружил.

Этого объяснения оказалось достаточно, чтобы охранники пропустили его. Оказавшись на территории, он прошел к строению, стоящему в конце просторного участка, и отпер дверь своим ключом. Он был искренне удивлен, что замок все еще не заменили на новый, – похоже, Дон Антонелли даже не допускал мысли о подобной наглости бывшего владельца. Внутри, как и снаружи во дворе, никого не оказалось, стояла непривычная тишина. Вероятно, работы были временно приостановлены Доном Антонелли до наведения нового порядка.

Франко прошел в бывший кабинет и запер дверь изнутри. Времени в обрез. Франко очутился возле шкафа, подпиравшего дальнюю стену комнаты. За его стеклянными створками выстроилась батарея склянок разных форм и размеров, но не они были целью прокравшегося сюда человека. Он нашел глазами знакомые стеклянные сосуды, в которых зловеще белела сыпучая субстанция. На этикетке стояла надпись: Potassium cyanide[16]. Цианид находился здесь не случайно: благодаря способности выделять золото из остальной породы необходимость в нем возникала ежедневно. Франко, стараясь не шуметь, открыл шкаф и достал плотно закрученную банку. Он поставил ее на стол и полез в карман. Выудив оттуда коробочку для сигар, он наспех высыпал ее содержимое себе в карман, не беспокоясь о сохранности. Потом осторожно поднял банку с ядом, похолодевшими руками отвинтил туго сидящую крышку и, не дыша, наклонил ее над жестяной коробочкой. Легкие гранулы белым ручейком посыпались вниз. «Этого должно хватить», – подумал он, возвращая банку на место, а коробочку с отравой в карман. Затем он ногой разметал по полу остатки просыпанного табака и отер пот с лица, чувствуя, как дрожит подбородок. Оглядевшись еще раз, Франко проверил, чтобы ничто не свидетельствовало о том, что здесь хозяйничал кто-то посторонний. Тут же послышались шаги. Надо торопиться. Он метнулся к двери, отпер ее и снова прыгнул назад, к столу. Открыв ящичек, он достал первые попавшиеся бумаги и уставился в них, не видя расплывающихся перед глазами букв. Через несколько секунд дверь отворилась, и вошел один из охранников. Он оглядел комнату и перевел взгляд на Франко, державшего бумаги с таким видом, словно читал воскресную газету. Мужчина переступал с ноги на ногу, прикидывая, как лучше обратиться к бывшему начальнику.

– Я уже иду, зачитался, – небрежно бросил Франко.

Охранник кивнул и отступил в сторону, давая понять, что хоть он и относится к Франко с уважением, но больше ему здесь находиться не положено.

Они вместе вышли на солнечный свет, но Франко не чувствовал жара раскаляющегося светила. Его бил озноб, и как только он вскочил в седло, улыбка, намертво припечатанная спасительной необходимостью, сползла с изможденного лица. Он постарался взять себя в руки и успокоиться. Глубоко вдыхая, выравнивая сердечный ритм, он припустил лошадь.

Франко знал, что Николо избегает его общества, и встретиться будет задачей не из легких. Но для осуществления плана ему позарез необходимо остаться с Николо наедине. Он не мог поехать к бывшему другу домой, не мог он и пригласить его к себе из-за опасности вызвать ненужные домыслы в дальнейшем. Он лихорадочно обдумывал все варианты, как вдруг его осенило. Франко вспомнил, что каждый вторник Николо отправляется в известное заведение, принадлежавшее клану, – бордель с баром и рестораном. Сегодня же вторник! Что ж, может, оно и к лучшему. Незачем оттягивать неизбежное.