Ферромант

— Да найди уже хоть каплю смелости! — Артан вскочил и чуть не перевернул стол. — Амис — мертв! И все, что нам осталось — это месть! Только прикажи — и я сравняю Проклятую скалу с землей!

— Убирайся! — Эльбер обмяк и схватился за грудь. — Видеть тебя не желаю! Вон!

Рыцарь отрывисто поклонился и вышел, чуть не сшибив плечом зазевавшегося поваренка. Альвин тем временем взял снадобье из рук придворного лекаря и подал отцу. Выпив горькое зелье до дна, старик утер проступившие слезы и прошептал:

— Ты тоже так думаешь? Быть может, пора перестать лгать самим себе?

— Я не знаю, жив ли брат, — ответил юноша. — Но верю, что он еще с нами.

Эльбер кивнул, протянул морщинистую дрожащую ладонь и коснулся бледной щеки.

— Я тоже, сынок. Я тоже.

***

Ночью поднялся сильный ветер, предвещая скорую грозу, но Эльберу мешал спать не шум за окном, а тяжкие думы. Несмотря на двойную дозу успокоительного, забытье не спешило избавлять от мук, и король больше часа лежал бревном и таращился в потолок.

— Месть… — наконец прошептали пересохшие губы. — Легко начать, невозможно закончить.

Он встал, окинул угрюмым взором опочивальню и подошел к бойнице. Далекие молнии чертили колдовскими рунами горизонт, а гром напоминал урчание сытой собаки. Поленья догорали в камине, играя тенями на смятых покрывалах, и скоро комната погрузится в кромешный мрак. Месть… Элара ведь похитила Амиса не просто так, а чтобы отомстить за все, что Эльбер сделал с ней десятилетия назад. Для человека это — целая жизнь, но для потомка древней крови — сущие мгновения. Ведьма не забыла, не оставила задуманное, не пыталась прятаться и заметать следы, а просто занималась более важными делами.

Когда в распоряжении вечность, спешить некуда и незачем. И что может быть прекраснее и слаще издевательств над больным дряхлым стариком, неспособным даже твердо держать меч. Раньше король переживал бы куда меньше — он был молод, полон сил и сделал бы столько наследников, сколько захотел. Но теперь… теперь дети казались особенной, невосполнимой ценностью, вот и ответ, почему Элара нанесла удар именно сейчас. Скорее всего, Альвин прав, и младший в самом деле жив, вот только одним богам ведомо, что с ним творят, ведь главное правило доброй мести — возвращай боль с процентом. Когда-нибудь принц вернется, и от единственного взгляда на истерзанное дитя отец падет замертво — это и есть отмщение, достойное Железной госпожи.

Резкие порывы ветра со свистом влетели в комнату, и Эльбер отшатнулся, прикрыв лицо предплечьем. Вслед за ветром послышались странные звуки, напоминающие хлопки кожаных крыльев, но король списал их на воспаленное воображение. Холод пробрал плоть до костей, и властелин Вальдрана похромал к кровати, чтобы поскорее спрятаться под толстым одеялом. И стоило сесть на край, как входная дверь со скрипом приоткрылась. Старик схватил висящий над кроватью полуторник, сжал двумя руками и неумело нацелил на дверной проем — черный и непроглядный, как сама бездна.

— Кто здесь?! — голос дрогнул и сорвался на трусливый хрип. — Покажись!

В опочивальню медленно вошел незнакомый молодой мужчина, одетый, как наемник или лиходей в большой дороги. Короткие волосы, густая щетина, шрамы на лице и колючий блестящий взгляд исподлобья выдавали в нем человека, не понаслышке знакомого с кровью. На поясе покачивался изогнутый меч, но обнажать его убийца не спешил, как не торопился и нападать — лишь встал у камина и протянул озябшие ладони к угасающему огню.

— Назовись! — вскрикнул Эльбер, и в этом вопле было больше жалости, чем угрозы. — Немедля!

— Миломаська, — неожиданно произнес незваный гость очень знакомым и совершенно невозможным голосом. — Еще у тебя?

Тяжелая сталь с грохотом упала на пол. Король, дрожа и прихрамывая, подался вперед, не веря своим глазам, и с каждым шагом каньоны морщин до краев наполнялись соленым серебром.

— А… — всхлип тисками сдавил горло, но старик все же справился и прошептал: — Амис? Но… как?

Юноша подбросил дров на угли, подошел к отцу и сжал в крепких объятиях. Если бы не это, Эльбер точно не устоял на подкосившихся коленях.

— Фиалки… — он сглотнул, теряя остатки самообладания. — И железо… Ты пахнешь ею, сын. Что случилось? Ты сбежал? Или… убил ее? Я сейчас же разбужу дворец. Нет, всю столицу! И закачу такой пир, что…

— Пап, — Амис зажмурился, стряхивая с век едкие капли. — Времени мало. Мне нужен перстень. И ответы.

— Мне тоже, — король поднял затянутые пеленой глаза. — Мне тоже…

— Сперва расскажи, что между вами было. И почему… — принц сглотнул, подбирая правильные слова, — Элару пытали? Ее лицо…

— Я знаю, — старик отстранился и сел на край кровати, безучастно глядя в разгоревшийся огонь. — Это все… было ошибкой — и наша связь, и наша вражда. И последствия не оставят меня никогда.

***

— Дракон!! — закричал сокольничий, и все челядь стремглав бросилась в лес. И только Эльмар Бич Зверя взял меч и бесстрашно двинулся навстречу приземлившейся гадине.