Fidem

Несмотря на то что они относились к разным классам и были созданы в разных кузницах, сейчас они показались Гримберту похожими. Их роднил даже не отпечаток битвы – россыпи вмятин на боках в сочетании с пятнами ожогов, – а общий настрой. Они все были неподвижны и молчаливы, однако каким-то сверхчувствительным датчиком, которого не было в конструкции «Судьи», Гримберт отчетливо ощущал их напряжение. Напряжение, которое с его появлением лишь возросло.

– Что это за фокусы? – сварливо осведомился Томаш. Его тяжеловесному «Жнецу», должно быть, подъем дался тяжелее всех, оттого Красавчик Томаш все еще тяжело дышал – точно собственноручно затаскивал свой доспех на вершину башни. – Какого дьявола мы должны торчать здесь?

«Беспечный Бес» шевельнулся, но не угрожающим манером, а так, как шевелится человек, в высшей степени утомленный ожиданием.

– Сцена, – усмехнулся из его нутра невидимый Шварцрабэ. – Сиру Гризео требуется сцена для окончания последнего акта, и он подыскал себе наилучшую во всем монастыре. Отличный выбор, старина!

– Заткнитесь, – хрипло приказал приор Герард, башня «Ангела» со скрежетом повернулась в сторону «Судьи». – Что вам взбрело в голову, хотел бы я знать? Почему вы созвали нас сюда?

Закончив подъем, «Серый Судья» негромко шипел – нагрузка порядком увеличила температуру в его нутре, заставляя систему охлаждения работать на полную. Это шипение напомнило Гримберту звук, с которым океанская волна набегает на камень.

– Я обещал вам, что назову убийцу, – спокойно произнес он. – А это… Скажем так, это мера предосторожности. Никто из нас не сможет сбежать отсюда, здесь нет путей к отступлению. Разве что вниз, в воду… Если убийца будет разоблачен, ему не уйти от расплаты.

Томаш проворчал что-то нечленораздельное на каком-то варварском наречии, но Гримберт был слишком занят, чтобы пытаться разобрать его смысл.

– Пусть так, – неохотно согласился Ягеллон. – Но есть еще одна опасность. Допустим… Допустим, сир Гризео произнесет имя. Имя одного из нас. С этого момента хозяин «Керржеса» будет знать, что все кончено. Маскировочный покров бесполезен, а значит, остается лишь сопротивляться. Вдруг он достаточно проворен, чтобы, пока мы потрясены, нанести нам серьезные повреждения? Ураганный огонь на ближней дистанции может быть смертелен для любого из нас.

– Боитесь за себя? – презрительно осведомился Томаш.

– Уж больше, чем за вас, – презрительно отозвался Ягеллон. – Не хочется вручать исход в руки слепой судьбе.

– Трусливый святоша!..

– Безмозглый старый пень…

– Хватит, – динамики «Вопящего Ангела» были достаточно сильны, чтоб заглушить все прочие голоса. – Я понимаю опасения сира Ягеллона. Он прав. Если убийца в самом деле среди нас, он немедля откроет огонь, едва лишь услышав свое имя. У нас всего пять машин, причем две из них не годятся для настоящего боя. Но кажется, я знаю, как обезоружить убийцу еще до того, как он проявил свою сущность.

– Вот как? – заинтересовался Шварцрабэ. – Что же вы предложите?

Приор Герард произнес всего одно слово, и слово это оказалось столь неожиданно, что Гримберт хмыкнул. Не это слово должно было сорваться с гнилых губ приора.

– «Шлахтунг»? – оскалился Томаш. – Вы в своем уме? Нашли время думать о развлечениях!

– Я говорю не про развлечение, – во рту приора хрустнула какая-то пластина. – В этот раз – никаких имитационных снарядов. По правилам «Шлахтунга» у каждой машины есть лишь один-единственный снаряд. Мы поступим так же. Разрядим боекомплект, чтобы у каждого из присутствующих здесь рыцарей осталось по одному снаряду.

– Безумная затея! – вспылил Ягеллон. – Это не поединок, это цирковое представление!

«Безумный Бес» внезапно встрепенулся.

– Кажется, я знаю, что имеет в виду наш любезный приор, – заметил Шварцрабэ. – Один снаряд – один шанс, так? Если хозяин «Керржеса», будучи разоблаченным сиром Гризео, вздумает от отчаяния применить силу, он не сможет причинить остальным четверым существенного вреда одним снарядом. С другой стороны, четверо вооруженных рыцарей способны будут задать ему изрядную трепку! Что ж, в этом есть разумное зерно, только как бы не растерлось оно в муку…

– Не собираюсь играть в эти игры! – рыкнул Томаш. – Довольно играть в балаган! Называйте имя, и немедля, а то…

«Вопящий Ангел» из-за своей массы и конструкции казался тяжелым и неповоротливым, но Гримберт знал, насколько ошибочно это суждение. В бою доспех приора мог двигаться с удивительной для таких габаритов скоростью. Вот и сейчас он так резко развернулся в сторону «Ржавого Жнеца», что тот не успел даже шевельнуться.

– Открыть люки выгрузки! – холодно приказал приор. – Это касается всех, стоящих здесь. У каждого должно остаться по одному снаряду. Того, кто будет сопротивляться, я уничтожу на месте, а потом уже сир Гризео скажет, был ли этот человек убийцей.

– Вы выжили из ума! И вы, и этот чертов Гризео! Мы даже лица его никогда не видели, а собираемся слушать, кого он собирается оклеветать?!

– Выгрузить боекомплект, сир Томаш. Немедленно. Считаю до трех.

– Дьявол…