Филарет Московский

— Нерадение о церкви Божией, или иначе, невнимательность и неуважение к ней, обличаемое апостолом в христианах коринфских… состояло в том, что богатые из них, принося в церковь хлеб и вино для трапезы Господней, употребляли оные в церкви на трапезе любви, без порядка, с излишеством, с пренебрежением бедных. Чтобы дать им почувствовать неприличность такого поведения, он обращает их внимание на высокое достоинство церкви Божией, противополагая ее простым домам… Если вы обыкновенно признаете, что дом господина требует почтения и уважения преимущественно пред домом раба, гостеприимная храмина дома преимущественно пред его преддверием, дом царский преимущественно пред домом подданного: то не можете не признать, и не трудно вам восчувствовать, что дом Царя царствующих и Господа господствующих, требует уважения благоговейного, благоговения трепетного… Не случается ли у нас в церквах Божиих, что пришедшие на Богослужение, забыв о Боге, Которому предстоят, обращаются друг к другу, приветствуют, вступают в разговоры о мирских делах? Думают, что дело еще в порядке, когда говорят тихо; забываются иногда до того, что греховный шум празднословия сражается с святыми звуками церковного чтения и пения… Неужели у вас нет домов, для ваших свиданий, приветствий, разговоров и споров?

Радовался архиерей, радовалась Москва, что Петербург не отнял у нее владыку в сию зиму и что чаще обычного звучали его проникающие в сердце проповеди.

А из Петербурга до Москвы доносились раскаты новых громов. На сей раз гвоздили одного из любимых учеников Филарета — архимандрита Макария (Глухарева). Будь там Филарет, и ему бы досталось от Святейшего синода на орехи!

Архимандрит Макарий, в миру Михаил Глухарев, был, так же как и скончавшийся недавно Новоспасский старец Филарет, уроженцем Вязьмы. Попович Миша с детства удивлял всех тягой к иностранным языкам и уже в семь лет мог переводить с латыни на русский. В восемь лет его отдали в Смоленское духовное училище. Учась там, он пережил нашествие Наполеона. Затем он поступил в Петербургскую духовную семинарию, а окончив ее, — в академию. Одаренного ученика, естественно, сразу же приметил Филарет, бывший там тогда ректором. Это был тот самый студент, который приходил к нему продавать часы друга и которому ректор выдал 500 рублей взамен испрашиваемых двухсот.