Философия в университете. Взгляд из Москвы и Шанхая

Отметим, что в “ Божественной комедии ” (1555) Данте Алигьери ленивым отведено далеко не лучшее место, за свою нерадивость они пребывают в Преддверии Чистилища. Там, в уступах Предчистилища, которое предназначено для очищении грехов человека, Данте встречается с нерадивыми, теми, кто не печется о своем спасении. Они объяты ленью, и среди прочих друг Данте – Белаква (“Чистилище”, 4 песнь).

Данте в сопровождении Вергилия карабкается по уступам предчистилища и встречает тень, сидящую “как бы совсем без сил: Руками он обвил свои колени / И голову меж ними уронил”[43]. В унылой фигуре Данте узнает флорентийца Белакву, мастера по изготовлению грифов к лютням и гитарам. Поэт дружил с ним и любил послушать его игру[44]. Сонный Белаква, самым страшным грехом которого в земной жизни была лень, не видит особого смысла в том, чтобы лезть в гору чистилища, и ожидает, пока взобраться в гору ему не помогут молитвами «сердца, где милость Божья дышит»[45]

Вот как описывает их встречу Данте:

Первый уступ Предчистилища. Нерадивые

Я начал так: “Белаква, я спокоен // За твой удел; но что тебе за прок // Сидеть вот тут? Ты ждешь еще народа // Иль просто впал в обычный свой порок?” И он мне: “Брат, что толку от похода? // Меня не пустит к мытарствам сейчас // Господня птица, что сидит у входа…”[46]

В издании британской энциклопедии по данному произведению “ The Complete Danteworlds: A Reader’s Guide to the Divine Comedy ” (2009) находим следующее описание Белаквы. “Сидящий в тени огромного валуна, обхватив руками свои колени и склонив голову, он воплощает собой ленивые души, которые ждали последней минуты своей жизни, чтобы обратиться к Богу и покаяться. В Чистилище эти души должны ждать такое же время, на которое они откладывали свое обращение к Богу, т. е. время их земной жизни, если только молитвы живущих не сократят этот срок. Но, даже зная это правило, Белаква не спешит начать трудное восхождение на гору, которое могло бы привести его в рай”[47].

Наиболее вероятно, что “Белаква”, – отмечается в этой же энциклопедии, – псевдоним Дуччо ди Бонавиа, флорентийского музыканта и изготовителя музыкальных инструментов, с которым дружил Данте. Один из ранних комментаторов (который называет Белакву ленивейшим из когда-либо предававшимся этому пороку), предает, что, придя в свою мастерскую в начале дня, Белаква садился и более не поднимался. Он покидал свое место только, когда был голоден или нуждался во сне.

Имеется своеобразная легенда, гласящая, что во время посещения Данте мастерской Дуччо ди Бонавиа, последний сказал ему, цитируя Аристотеля, что “Душа становится мудрее, если находится в покое”. “В таком случае душа самого Белаквы является наимудрейшей” – согласно легенде, ответил Данте[48].

И все-таки, Белаква – лентяй, бездельник или праздный?

Так, если праздный человек, имея возможность бездельничать, не возражает заняться какой-то деятельностью (чтением, игрой, спортом, рыбалкой и пр., и даже весьма охотно и активно этим занимается), то лентяй не желает заниматься ничем вовсе, пребывая в ментальной зависимости от перспективы труда. Что же касается бездельника – это человек, который не обязан работать (и в этом он близок праздному), но и иными видами деятельности он заниматься не хочет. Если принять такую трактовку понятия “бездельник”, то Белаква принадлежит именно к этой категории антитруженников. Правда, Белаква все же находит время для изготовления грифов для лютен и гитар (как отмечается в комментарии в Божественной комедии), и даже иногда играет на гитаре для своего друга Данте. Но это, скорее, исключение, которым (как говорят) грешит каждое правило. Интересно, что Белаква, этот, казалось бы, чуть ли не “потешный” эпизодический персонаж “Божественной комедии”, которого с большой натяжкой можно признать грешником, по прошествии 5 столетий вновь появляется в ХХ веке как персонаж, который проходит через творчество классика современной литературы Сэмюэля Беккета.

Мы встречаем его в романах “Больше замахов, чем ударов” (1934), “Мечты о женщинах, красивых и так себе” (1993)[49].

“Герой романа (“Мечты о женщинах…” – Т. С.), если его можно назвать “героем”, – пишет М. Дадян в послесловии к этому изданию, – некто Белаква, персонаж, заимствованный Беккетом из четвертой песни “Чистилища” Данте”[50]. Причем писатель не скрывает, что прототипом его героя является персонаж “Божественной комедии”, с которым Белаква Беккета так или иначе соотносит себя на протяжении всего романа.

Таким образом, небольшой эпизод “Божественной комедии” становится фоном романа современного писателя. Мало того, основываясь на этом сюжете, Сэмюэль Беккет создает оригинальную концепцию человеческого существования. В романе “Мечты о женщинах…” “(Белаква – Т. С.) исчезает со страниц книги, которая, как и все последующие произведения Беккета, поражает блистательным отсутствием…”[51].