Философия зла и философия преступности

Т. Н. Добровольская, характеризуя социальную значимость принципов уголовного процесса для уголовной политики, заметила: «Если мы хотим знать, каков уголовный процесс государства, мы должны установить, каковы принципы, определяющие существо этого процесса; если мы хотим знать, какова политическая и правовая сущность деятельности органов следствия, прокуратуры и суда того или иного государства, мы должны изучить эту деятельность под углом зрения реализации в ней основ уголовного судопроизводства данного государства; если мы хотим знать, в каком направлении будут развиваться уголовный процесс и отдельные нормы действующего законодательства, мы должны изучить и научно обосновать пути и перспективы развития прежде всего его основополагающих, принципиальных положений»[873].

Говорят, что каждый народ открывает «какую-то тайну человеческой истории, расплачиваясь за это громадными жертвами, а порой и гибелью»[874]. По утверждению А. В. Смирнова, сказанное в полной мере можно отнести к судопроизводству. «Ценой бесчисленных проб и ошибок, политических компромиссов и жестоких побед выковывались стальные характеры мировых судебных систем. Будучи даже не орудием, а “оружием” управления, они оказали и продолжают оказывать громадное влияние на культуру и ментальность наций, так что слово “судебный” в этом контексте воспринимается как “прикосновенный к судьбе”»[875].

История уголовного процесса нашего государства только за последние полтора — два столетия убедительно демонстрирует историческую трансформацию правовой культуры российского общества и положения личности в уголовном процессе в зависимости от политической ситуации в стране.

Так, реформа уголовного процесса конца 1920-х годов базировалась на тезисах, сформулированных Наркоматом юстиции РСФСР: необходимо «создать процесс, который бы гарантировал возможность быстрой, в случае необходимости — жестокой репрессии со стороны пролетарской власти в отношении своих классовых врагов». Осуждались «формальные гарантии для избавления классовых противников революции от пролетарской репрессии», породившие «расширение до безграничных пределов судебного следствия, затягивание, осложнение его представлением документов и разного рода оправдывающих данных во время судебного заседания, широкое использование ничем не ограниченного права выступления в прениях и репликах»[876]. Последующие изменения уголовно-процессуального законодательства проводились именно в таком направлении — к ущемлению и ликвидации и без того ограниченных прав личности в уголовном процессе.

Напротив, реформа уголовного процесса, прошедшая в нашей стране в постсоветский период, строилась на совершенно иных, демократических принципах, изложенных в Концепции судебной реформы 1991 г. «Судебная реформа, — подчеркивалось в Концепции, — состоится, если концептуально будут решены следующие основные задачи: получит правовую защиту суверенитет Российской Федерации в части осуществления правосудия в соответствии с собственными материальными и процессуальными законами; назначение суда будет определено и задачи перед ним поставлены в соответствии с возможностями и истинной природой правосудия, юстиция из карательной превратится в правоохранительную; законодатель гарантирует в сфере юстиции защиту основных прав и свобод человека; судебная власть утвердится в государственном механизме как влиятельная сила, независимая от законодательной и исполнительной властей; удастся обеспечить верховенство суда в правоохранительной деятельности, примат юстиции над администрацией; будет ликвидирована идеологизация правоохранительной деятельности и ее ориентация на предпочтительную защиту публичного интереса; в уголовном и гражданском судопроизводстве будут последовательно проведены демократические принципы; станет доступной и достоверной информация о деятельности правоохранительных органов и судебно-правовая статистика; возникнут предпосылки для превращения чиновника юстиции из функционера в личность с независимым правовым и социальным статусом, а также для образования судейской корпорации; повысится престижность работы в правоохранительных органах; будет налажено ресурсное обеспечение правоохранительных органов»[877].